Белая верблюдица, витающая в облаках
Белая верблюдица – живое воплощение сакральной Боз Нген из великого множества казахских легенд и былей – с высоты своего более чем двухметрового роста смот-рит на меня большими грустными глазами пристально. Во взгляде этом, спокойном и умном, и удивление, и укор, и недоумение. К сожалению, ни слова самые живые и проникновенные, ни объектив самый совершенный не в состоянии передать то, что отражено в этом взгляде…
…А так все мило, как в сказке. С одной стороны – синие отроги Манракских гор. С другой – зеркальная гладь озера Зайсан. Под ногами все разнообразие кормов, что во вкусе этих больших животных, предпочитающих вести самый настоящий аскетический образ жизни. Детеныши трех месяцев от роду стыдливо прячутся за взрослых, осторожно оттуда выглядывают, никак в объектив не удается их поймать.
– Настоящая свобода и независимость наступила для них, – задумчиво говорит глава хозяйства «Шугыла» Зайсанского района Куаныш Ыдырышев. – Никто теперь не садится на них, кроме мух.
Хозяин прав в каждом своем слове. Животные стали вольными абсолютно. Давно забыли, что такое упряжь всякая, наездник, погоняющий их камчой и окриком. Они стали экзотикой, может быть даже неким атавизмом, что должен напоминать ныне живущим, что в недале-ком прошлом обитали в этих местах большие верблюжьи стада.
Но, слава Всевышнему, ни умной и грустной Белой верб-людицы, ни всего стада этого при ином повороте событий вовсе могло не оказаться сегодня на урочище Орта Желши. Так сказать, были да сплыли.
Четверть века тому назад некто очень ретивый поднял панику: в стаде, мол, животные больны опасной болезнью трипанозомозом. Где-то якобы подтвердили сомнительный диагноз. И глазом никто не успел моргнуть, как вся двугорбая живность пошла под нож. Не далее как через неделю после массовой и безжалостной «вынужденной» резни из одной авторитетной столичной лаборатории пришло заключение: диагноз не подтвердился. От стада того коренного, у которого, как оказалось, не то что болезни, но и чиха какого-либо не было, осталось пустое место.
К счастью, в тот период у одного из хозяйств района не получалось рассчитаться ни деньгами, ни «натурой» за долги при покупке племенных овец. В конце концов рассчиталось оно солидным стадом двугорбых. А 15 лет назад, в период раздела имущества совхоза, верблюды, все до единого, достались по остаточному принципу Куанышу Ыдырышеву. Все эти годы бережет это стадо, зиму и лето проводит с ним верблюдовод Батырхан Алипбаев.
Пока животные, огромные и добрые, послушно попозировав перед объективом, разбрелись кто куда, мы с помощью Куаныша-аксакала и Батырхана сверяем свои познания об этих малознакомых для наших читателей существах. Стихия для них – пустыня и солончаки. В корм им идет все грубое: кустарники, терновники, ветки деревьев, колючки, которые так и называют верблюжьими.
В этом отношении в пастбищных пространствах они ни для кого не составляют конкуренцию, оставляя все сочное и нежное другим видам своих собратьев. Словно по принципу: дай мне, Боже, что другим негоже. Вот такой не врожденный даже, а на генном уровне укорененный альтруизм. Эта простота вида больше всего умиляет моих собеседников.
Сколько трогательных легенд, сказок, былей, притчей, струнных произведений, в новое время переложенных для оркестрового исполнения, сложено о чадолюбии матерей-верблюдиц! Неспроста носит она свое дитя в чреве дольше всех из всех живых существ – 13 месяцев. До 440 дней, уточняет наука. Следовательно, приносит приплод не чаще, чем через два года. И любит его всеми силами своего материнского инстинкта.
При этом питаются детены-ши материнским молоком сравнительно недолго – до нескольких месяцев. В отличие, скажем, от жеребят, которые продолжают сосать матку полный год, а то и больше. Но двугорбые имеют одну замечательную особенность: сосет верблюжонок не только собственную мать, но всех маток в стаде! Дан природой ему такой карт-бланш.
В стаде у Батырхана из трех десятков особей всего 11 маток. В этом году «общими усилиями», на круг они принесли пятерых верблюжат. И, по словам моих собеседников, каждый из них в любое время может прикладываться к соскам той, которая находится ближе, не особо заботясь, кто чья мать. Самое поразительное, при соприкосновении губ маленького нежного существа, просящего его напоить, даже у особей яловых, успевших позабыть, когда они рожали в последний раз, ключом забьет молоко.
Рожая, верблюдица выводит на свет свое потомство, находясь на всех четырех ногах. Таким образом, при рождении приплод падает с высоты двух с лишним метров всем своим весом более 50 килограммов. Нежность новорожденного при этом не знает предела. От нескольких дней до недели пос-ле рождения он не в состоянии самостоятельно встать на ноги. Его, будущего «корабля пустыни», эту 50-килограммовую малютку требуется, как ребенка, носить на руках, каждый раз помогать найти сосок. Такие «шутки» природы.
Это хрупкое существо имеет еще такую особенность, что в первые дни жизни большую опасность для него представляет… сглаз. Поэтому его заворачивают во что-нибудь, например, в войлочное одеяло, таким образом прячут от посторонних глаз. А может быть, сами казахи трепетно любят этих милых существ, поэтому относятся к ним уж очень ревниво?
Но какое оно слабое и нежное ни было при рождении, чудодейственное верблюжье молоко поднимает его и ставит на ноги быстро. «Дойная верблюдица при четырехразовой дойке в день дает два литра молока», – между прочим говорит Куаныш. Слушая это, трудно поверить своим ушам. Меньше, чем коза! Это при живой-то массе 700-800 килограммов!
Но впоследствии информация, можно сказать, получила научное подтверждение. По данным некоторых источников, дойные верблюдицы молочной породы дают 4-5 литров молока в сутки. Все равно не густо, – скажете вы вслед за мной. Однако, как оказалось, дело не в количестве этого добра, а в качестве.
Хочу заострить внимание на одном чрезвычайно важном моменте.
– Не ради бизнеса держу эту ферму, – подчеркивает Куаныш Ыдырышев. – А для того только, чтобы не исчез совсем верблюд, не ушел безвозвратно из наших краев исконный обитатель земли, история которого неразрывна с историей нашего народа.
Эту же мысль, слово в слово, приходилось слышать не раз из уст другого знатного сельского работника Амантая Мукатая из Абайского района. На его ферме десять лет назад насчитывалось 120 верблюдов, столько же находится и сегодня. Увеличивать поголовье нет никакого смысла, поскольку экзотическая ферма требует к себе немало внимания, но не дает никакой отдачи. Если она что-то и зарабатывает, то только на свое содержание.
Небеспочвенны опасения этих людей. Бесшумно и незаметно исчезают эти добрые животные с территорий многих районов. Если где и сохранились, то только как артефакт – живой исторический памятник. Так, время от времени Куанышу и Амантаю нужно влить свежую кровь в свои стада, без нее животные мельчают на глазах, а замену приходится искать за тридевять земель.
Но спустимся с небес на землю, вернемся в Орта Желши. Как было сказано, ферма для Куаныша – не ради бизнеса. С шубатом разобрались. Верблюды дают еще и мясо. Привесы на вольном нагуле на подножных кормах составляют до 1,2 кг в сутки. Попробуй достичь такого на интенсивном многозатратном откорме, скажем, бычков. По утверждению хозяина стада, упитанная взрослая особь может давать до полтонны чистого мяса.
Фермеру практически некуда девать эту продукцию, на нее нет спроса, хотя в недавнем прошлом верблюжье мясо было излюбленным продуктом для казахов. В этом отношении национальный менталитет дал серьезный сбой. А зря. Наука давно дала заключение о том, что по питательным качествам оно равносильно говядине.
Вполне пригодно верблюжье мясо для колбасного производства, в том числе стандарта халал, на который в мире очень большой спрос. По предварительным оценкам, обладает целебными свойствами, оказывая, между прочим, противорадиационное воздействие.
О шерсти говорить нечего, с ней сегодня не сунешься никуда. А когда-то продавали ее в Германию. Да и теперь на нее немалый спрос на внешних рынках, утверждают источники. При раскладе, когда от среднего верблюда можно настричь до 21 кг шерсти, ею можно было бы завалить мир. Тем более, что никто от нее не собирается отказываться.
И вот почему: из верблюжьей шерсти получаются несравненные спальные мешки, которые, помимо всего прочего, составляют неизменную часть высокоширотных экспедиций. Ею прокладывают скафандры космонавтов, одежду полярников. А какие получаются одеяла! Казахи хорошо знали целительные свойства верблюжьего пуха.
Одним словом, эта исконно традиционная отрасль, на наших глазах изживающая себя, может еще долго и классно обслуживать науку и прогресс, многообразные интересы современных людей и общества. Главное, нить ее судьбы, хотя тоненькая очень, все еще в наших руках.
А эти добрые, доверчивые и терпеливые животные продолжают жить своей жизнью. Радуясь тому, что ныне в степи ветошных кормов много, на их век хватит с лихвой, жиром на зиму можно запасаться вдоволь. Кстати, о жире. Куаныш утверждает, что в своих горбах верблюд накапливает его до 100 кг. И он считается деликатесом наравне, скажем, с конским казы.
Мои собеседники ссылаются на народную молву, согласно которой верблюды могут обойтись без воды 40 дней, хотя источники называют промежуток времени от двух до трех недель. Проверять на практике не было нужды, поскольку озеро Зайсан с пресной водой, вот оно, рядом. Пей, когда и сколько тебе нужно. Также, как и версию, будто эти степные животные являются прекрасными пловцами.
А тот факт, что они, несмотря на огромную массу тела, имеют настолько быстрые ноги, хоть устраивай как в Аравии верблюжьи скачки, Батырхан испытал на себе не раз. В первый раз это произошло в конце 90-х годов прошлого века, когда был отрезан путь на джайляу, а стадо по привычке дружно стало бежать на это благодатное высокогорье. Чтобы настичь их, пришлось сесть на самую резвую лошадь.
В беседе, впрочем, затрагиваются и необъяснимые вещи в поведении этих существ. Одно время в поиске кормов дойдя до склепа с надмогильным сооружением, животные взяли привычку в неописуемом страхе разбегаться куда глаза глядят. Так продолжалось до тех пор, пока не попросили муллу прийти, помолиться. Причина этого для моих собеседников остается одной из тайн бытия.
Странные «взаимоотношения» у них с хищниками. Не вызывает сомнений то, что у двугорбых сильная пасть, сногсшибательной силы удар задними ногами. Рассказывают, что в состоянии гнева верблюд-самец запросто может догнать самого лучшего скакуна, играючи снять с всадника. Однако при встрече с волком, как это ни странно, верблюд не пользуется ни одним из этих преимуществ.
– При «знакомстве» со своим коварным и кровожадным врагом он ведет себя вполне миролюбиво, начинает обнюхивать его, – говорит Куаныш. – Если тот, взявшись за шерсть, потянет вниз, послушно опустится на колени. Дальше все понятно.
На обратном пути я увидел двух верблюдов-самцов, которые как изгои одиноко брели далеко в степи у автомобильной трассы. И вспомнил рассказы Куаныша и Батырхана о семейных отношениях этих животных.
Самцы бывают страшны и опасны для всего живого, включая людей, в период гона, который приходится на январь, февраль. Поэтому в зимнее время, начиная с конца ноября, ставят их на цепи. Ревность их в этот период не имеет предела.
Бои между разъяренными самцами – зрелище неописуемое! В этих единоборствах они готовы разорвать друг друга в клочья. Однако весной, летом и осенью абсолютно безразличны к своим «подружкам». Более того, благоразумно стараются уйти подальше от «семейных» передряг, жить от них отдельно.
Во время подготовки материала автор этих строк наткнулся на информацию о том, что французы по сей день заинтересованно изучают свойства казахского шубата, легенд о котором они наслушались, как утверждают, в годы Отечественной войны 1812 года! Легенды легендами, а то, что шубат наш просто прелесть, не должно вызывать сомнений ни у кого. Надо думать, европейский интерес к нему отнюдь не случаен.
Жирности верблюжьего молока источники дают разную оценку: от 6,4 до 8 процентов. Такого ценного элемента как железо, в нем содержится в 10 раз больше, чем в коровьем молоке. Как бы то ни было, в том, что шубат представляет собой почти сливки, в очередной раз убедила дегустация, проведенная в доме Батырхана. Вкус у напитка, который достали из колодца как из холодильника, неописуемый, нежность незабываемая, аромат очаровательный.
Жаль, что этот бесценный продукт в достаточном количестве не доходит до рынка. По одной единственной причине: слишком мало его вырабатывается на этой маленькой ферме. 10 литров от пяти дойных маток едва хватает на угощение гостям района, соседям на семейные праздники.
Менталитет у нашего народа такой, что мы безмерно богаты и счастливы своим далеким прошлым. Например, сердце радуется, читая сводку 30-х годов прошлого века, согласно которой в Казахстане насчитывалось 1,2 млн верблюдов. На сегодня сохранилось по разным данным от 130 до 158 тысяч голов.
Даже при такой малорадостной статистике автору этих строк хотелось бы проследить за судьбой этих прелестных животных не по нисходящей линии, а непременно по восходящей. О хороших перспективах отрасли может говорить, например, опыт Мангыстауской области, где содержатся на пастбищах 50 тысяч верблюдов, в год вырабатывается до 3,5 тысячи тонн этого напитка вечной молодости, как образно называют шубат. К слову, в целом по республике его производится 10 тысяч тонн в год.
То есть, не доживать должны двугорбые, а жить. Заполняя собой казахские просторы, где солончаков, степных, сухостепных зон и пустынь, также как и колючих кустарников, излюбленных ими, море немеренное. А этим животным для хорошей жизни больше ничего и не нужно. Реальные факты говорят о том, что жить они должны не ради одного только сбережения и сохранения традиции, а для большого экономического прорыва в аграрной сфере.
Примечательно: сеть содержит информацию о том, что Казахстан вполне может стать крупнейшим экспортером верблюдов. Например в Объединенные Арабские Эмираты. Арабы, оказывается, заявляют о своем намерении закупать их из Казахстана, Туркмении, Кении. Как выясняется, такой интерес возник у них не случайно.
Судите сами: по статистическим данным, мировой рынок верблюжьего молока оценивается в 10 миллиардов долларов США! Жаждут его, готовые вложить в него денежки свои, многие сотни миллионов потенциальных потребителей в Северной и Южной Америке, Европейских и Арабских странах. А мы думали, что место шубата только в музее.
Один из авторитетных научно-исследовательских институтов США в результате скрупулезных исследований пришел к выводу, что верблюжье молоко способствует… сглаживанию морщин. Что же, это имеет жизненно важное значение. А индийские фермеры осваивают производство из него низкокалорийного мороженого, снижающего содержание сахара в крови. На этом они думают построить новый вид бизнеса.
О лечебных свойствах верблюжьего молока в научной литературе можно встретить целые трактаты. В этом с ним может соперничать разве что только кумыс. Невозможно перечислить весь набор распространенных и серьезных заболеваний, для профилактики и лечения которых рекомендуется принимать шубат. Стоит сказать, пожалуй, о том, что антитела, которые в нем присутствуют, хорошо противостоят таким недугам, как рак, гепатит С, болезнь Альцгеймера.
Двугорбых верблюдов называют бактриан, одногорбых – драмадер (или драмедар). Тех и других в общей сложности в мире насчитывается 19 миллионов. В том числе в Африке – 14,5 млн.
Говорят, даже те из обитателей пустынь, которые никогда в жизни не видели ни одного нормального водоема, являются замечательными пловцами.
А для чего нужны им горбы? Утверждают, что они в них «хранят» энергетические запасы на случай длительной бескормицы. Кроме того, для них они являются неким аккумулятором, где собирают тепло, постепенно расходуя его холодными ночами.
Однако изюминка вопроса заключается в том, что горбы служат ничем иным, как надежной крышей, защищающей спину этих животных от палящего солнца. В холодные времена года жировые запасы в них способствуют лучшей теплоотдаче. Вот такая незаменимая многофункциональная часть тела.
Обходясь несколько недель без воды, верблюды теряют до 40 процентов собственного веса. Добравшись до водоема, могут за один «присест» выпить ее ни много ни мало 135 литров! Запасы воды на «черный день» хранят в специальных кармашках желудка.
Без пищи обходятся целый месяц. В свою очередь, за период вольного летнего нагула, считай, без какой-либо подкормки, питаясь одними ветками да верблюжьей колючкой, свободно удваивают собственный вес. На сочных кормах привес может оказаться еще больше.
В Монголии сохранились дикие верблюды, численность которых катастрофически сокращается. На местном наречии их называют хаптагаи. Интересно, что в казахском народе существует племя с похожим названием: қаптағай.
Метафора «Боз Нген», белая верблюдица, в прошлые века дала название многим трогательным музыкальным струнным произведениям. Интересно, что исследованием верблюдов в первой половине целенаправленно занимались ученые Белоцерковский, Лакоза, Терентьев, и последний из них вывел новую линию Аргуса, потомки которых стали абсолютно белыми.
Пожалуй, все знают, что знаменитый Шелковый путь, в течение тысячелетий соединявший Европу с Азией, был протоптан широкими двупалыми ногами верблюда. Но мало кому, наверно, известно, что в годы Великой Отечественной войны орудие артиллериста Григория Нестерова, из которого был дан залп по рейхканцелярии, дотащили до Берлина верблюд Миша и верблюдица Маша. Им установлен памятник в городе Ахтубинске в Астраханской области России.
