Родился в рубашке
Ветеран войны Петр Михайлович Коломин вспоминает о военном времени как периоде своего взросления, ведь на фронт он попал в 17 лет. «Крещение» огнем получил уже в 18-летнем возрасте.
– Родился в рубашке – так успокаивали мою маму врачи, – вспоминает Петр Коломин. – Ох и настрадалась она со мной – то тиф, то малярия. Как-то даже шесть месяцев пролежал почти без сознания, мама кормила меня с ложечки. Так что на грани жизни и смерти я бывал не раз еще до фронта.
В ноябре 1943 года окрепший юноша попал в учебный батальон 125-го запасного стрелкового полка, затем – в Ташкентское пулеметное училище. Однако, как только прошел слух, что учеба здесь продлится до 1945 года, Коломин написал рапорт с просьбой отправить его на фронт. Его подписали, отпустили в Семипалатинск, откуда первым эшелоном доброволец попал в самое пекло войны. В июне 1944 года уже в Белоруссии юный семипалатинец попал по распределению в 13-й полк пограничных войск. И в его рядах участвовал в операции «Багратион», освобождал Минск, Вильнюс, был ранен. За мужество и отвагу при освобождении столицы Литвы полку было присвоено название «13-й Виленский пограничный полк».
– Меня подлатали, хотели отправить домой, – рассказывает Петр Михайлович. – А пока отчислили в хозвзвод картошку чистить. Это было скучно, и я стал наблюдать, как новенький связист азбуку Морзе учит. Наблюдал, да и выучил! Стал радистом. А дальше уже было взятие Кёнигсберга, а скоро и войне пришел конец… Как и мои товарищи, я получил благодарность от имени Верховного Главнокомандующего И. Сталина, мне вручили орден Отечественной войны II степени. Наш полк был награжден орденом Александра
Невского и стал называться «13-й Виленский ордена Александра Невского пограничный полк», позже он стал 19-м.
Петр Михайлович с трепетом рассказывает не столько о своих подвигах, сколько о славном пути своего полка. И, как оказалось, недаром. После войны его ждала трагическая судьба. Полк перебросили охранять границу на остров Парамушир, им заканчивается Курильская гряда («от Владивостока 13 суток по Тихому океану»). Отслужив там шесть с половиной лет, лейтенант Коломин взял отпуск и поехал в родной Семипалатинск. А когда собирался обратно, 25 октября 1952 года получил телеграмму: «В часть не выезжать. Подробности – письмом. Деньги – почтой». Только через месяц пришло письмо, в котором секретно сообщалось, что волна цунами практически уничтожила город Северо-Курильск. Люди, комбинаты, предприятия, дома ушли под воду. Петру Михайловичу пришлось хранить эту страшную тайну. Осенью 1952 года страна жила обычной жизнью. В советскую прессу не попало ни строчки: ни о цунами на Курилах, ни о тысячах погибших людей. Между тем Северо-Курильское цунами 1952 года стало одним из пяти крупнейших за всю историю ХХ века. Волна пришла ночью, вошла в бухту и «слизнула» город с тысячами людей, будто его и не было. Есть устные данные о нескольких тысячах погибших, именно эта цифра до сих пор ходит в легендах на Камчатке и Курилах.
– Весь личный состав полка погиб, знамя было утеряно, – вздыхает ветеран. – В таких случаях трибунал грозит, но в связи с тем, что это случилось из-за стихийного бедствия, наш славный 19-й Виленский ордена Александра Невского просто исчез…
В Семипалатинске Петр Михайлович работал в отделе кад-ров, а затем завучем училища при заводе «Путьрем», после выхода на пенсию полковник стал читать лекции в школах, высших учебных заведениях, частях и подразделениях МВД. Воспитывая подрастающее поколение на примере героев Великой Отечественной войны, ветеран вместе с супругой Татьяной Георгиевной вырастил сына и дочь, а сейчас балует шестерых внуков и семерых правнуков, которые сегодня живут в разных городах, но обязательно навещают любимых дедушку и бабушку.
– Они меня только радуют, – говорит Петр Михайлович. – К примеру, правнук Радмир – отличный хоккеист, правнучка Ульяна, наверное, будущая Майя Плисецкая. Молодежь у нас хорошая, после каждой встречи убеждаюсь, что будущее, за которое мы воевали, – в надежных руках!
Флора Левина
Семей
