Сергей Лукашенко: «Полигон не устает преподносить нам сюрпризы!»

Массу новых открытий сделали курчатовские ученые при исследовательских работах на территории бывшего Семипалатинского полигона.

Мы попросили поделиться результатами этих исследований заместителя генерального директора Национального ядерного центра РК по радиоэкологии, директора филиала «Институт радиационной безопасности и экологии» Сергея Лукашенко.

– Сергей Николаевич, вам, специалистам Национального ядерного центра, досталось огромное наследие, уникальная лаборатория под открытым небом – вся территория Семипалатинского полигона, тогда еще не изученная и неизведанная. Все эти годы силами специалистов Института радиационной безопасности и экологии ведутся исследования территории бывшего полигона. Не могли бы Вы поделиться результатами нынешнего этапа этих важнейших исследований?

– На сегодняшний день исследовано 60% территории полигона, или 10 тыс. кв. км, и все эти годы полигон не устает преподносить нам сюрпризы. Чем глубже мы изучаем его территорию, тем больше получаем новых знаний, ранее неизвестных науке. Мы постепенно меняем свои взгляды на ситуацию, сложившуюся на площадках, где регулярно производились подземные испытания. Сейчас осознаем, что наши ранние представления о состоянии загрязнения этих площадок были более примитивными. Сегодня выясняем новые моменты. Я хочу сказать, что наши выводы, сделанные в начале или середине исследований, сегодня стали более точными и детальными.

– Исследовав 10 тыс. кв. км территории полигона, сколько действительно загрязненных участков вы обнаружили?

– Загрязненных радиоактивными отходами участков – менее 1% от общей площади исследованной территории. Так, один из небольших участков, площадью 10 кв. км, рекомендовано полностью оградить от физического проникновения и какого-либо использования в хозяйственных нуждах.
Есть еще один участок, площадью 350 кв. км, который мы рекомендуем использовать только в промышленных целях. Например, для добычи полезных ископаемых, которых здесь довольно много, и они разнообразны по своему составу. Остальная же исследованная территория полигона вполне пригодна для любой хозяйственной деятельности, включая сельское хозяйство: животноводство и растениеводство.

– Как же так произошло, что в результате почти 500 взрывов территория полигона почти не получила серьезного загрязнения почв и воды? Что за чудо позволило избежать этого?

– Это не чудо. Просто в 1962 году были запрещены все надземные испытания. Если бы проводили все 450 взрывов над землей, ситуация сложилась бы иная. Но большая часть взрывов была произведена именно под землей, поэтому загрязненная территория осталась четко локализованной. Если сравнивать с Хиросимой и Нагасаки, то здесь ситуация была совсем иной. Там были произведены ядерные взрывы с целью полного уничтожения всего живого. А на территории полигона производились взрывы с исследовательской целью.

И потом. Если взрыв производится в атомосфере, то все радиоактивные вещества расходятся практически по всей планете. Это так называемое глобальное выпадение радиоактивных веществ.

Вот наглядный пример. Из трубы вырывается дым. И под самой трубой – чисто, а вот в километре он нее уже грязно. Так вот территория и стала той «мертвой зоной», где выпало наименьшее количество радиоактивных осадков. Они выпали везде, практически по всему миру. Особенно наглядно это можно было наблюдать, когда на территории Семипалатинского полигона произвели термоядерный взрыв.

– И все же, некоторые территории полигона остаются загрязненными. Мы знаем, что уже достаточно продолжительное время специалисты вашего института проводят исследования по тритию.

– Это верно. Раньше на этот элемент мало кто обращал внимания. Но наши многолетние исследования показали массу любопытных фактов и открытий. Если раньше мы говорили о тритии в воде, потом мы его обнаружили в почве, то сейчас уже исследуем разные формы трития. Знаем, что есть не просто тритий в воде, а тритий в виде органических соединений. Например, концентрация трития в воздухе резко падает осенью за счет того, что природа замирает и активность органического трития в этот период резко падает. Мы этого эффекта раньше не знали. Сейчас его оценили со всех сторон. Это важное открытие с точки зрения понимания природных процессов.

– По просьбе жителей села Саржал Абайского района ВКО вы проводили исследования юго-восточной части полигона, где они производят выпас скота. Кроме того, вы тщательно изучили состав кумыса, который производят из молока лошадей, пасущихся на этих пастбищах.
Поделитесь результатами этих исследований.

– Исследования показали, что именно эта территория полигона осталась чистой. И она вполне пригодна для ведения сельского хозяйства. Хотя по закону все фермеры, работающие на территории бывшего полигона, должны получать лицензию на любой вид деятельности. Но по факту можно смело заявить: эта территория вполне пригодна для выпаса скота.

Параллельно мы вели исследования и знаменитого саржальского кумыса. Признаюсь, в начале эксперимента он вызывал у меня определенные опасения. Однако результаты оказались иными, чем мы ожидали.

В течение года мы отбирали пробы кумыса от животных разных хозяйств. Потому что у каждого хозяйства разная кормовая база: свободный выпас или заготовка сена, в том числе и с территории полигона. Кроме того, скот пьет воду из реки Чаган, где есть в наличии тритий.

В результате, в течение года были проведены исследования ста проб кумыса. И лишь в трех случаях обнаружено наличие трития в ничтожно малом количестве – 45 беккерелей на литр. А все остальные пробы были абсолютно чистыми.

Семей