Нейрохирургия: чудо спасения

Жуткая история, когда в начале лета собака сильно травмировала четырехлетнего ребенка, потрясла всех в Усть-Каменогорске. Как сообщали тогда врачи, пес буквально снял скальп с малышки. Жизнь девочки висела на волоске.

Сегодня можно с уверенностью сказать, что кошмар для самой Ангелины и ее семьи закончился. С ребенком все в порядке: врачи сделали все возможное и невозможное, чтобы девочка не только выжила, но и осталась веселой и жизнерадостной, как прежде.

Вспоминать тот вечер в семье Душкиных, по понятным причинам, не любят, впрочем, и забыть, даже если очень захотят, теперь уже вряд ли смогут.
Ангелина с сестрой после бани вышли во двор. Мама Виктория немного задержалась. Что случилось в этот момент, теперь уже трудно восстановить, но когда, услышав крики детей, Виктория выскочила из бани, она увидела страшную картину – Ангелина лежала вся в крови.

– Не знаю, что случилось, – говорит мама девочки сейчас. – Почему наш спокойный домашний пес кинулся на детей. На тот момент, когда я выбежала, дедушка уже отогнал собаку, но дочь… она была вся в крови.
***
В Центре матери и ребенка, куда «скорая» доставила девочку, тоже хорошо помнят тот день – уж в очень тяжелом состоянии привезли маленькую пациентку.

– Когда девочка поступила в приемный покой, она была в сознании, – вспоминают в нейрохирургическом отделении ЦМиР. – У нее был сильно оголен череп, повреждены оказались сосуды, нервы, жировая прослойка головы. Как бы это сказать, кожа с головы была словно снята и свисала сбоку. У ребенка травматический шок, то есть ей было настолько больно, что она могла от боли умереть. В таком состоянии у человека страдает сердце, легкие, резко падает давление. К тому же она потеряла очень много крови. Все это для организма четырехлетнего ребенка не просто тяжело, а зачастую несовместимо с жизнью.
Экстренно врачи принимали все необходимые в данной ситуации меры – кололи обезболивающие и противошоковые препараты, обрабатывали специальным раствором рану, ведь собака могла быть больна бешенством.

– При оперативном вмешательстве, когда мы стали накладывать швы, соединяя куски кожи на голове, выяснилась другая серьезная проблема, – рассказывает врач-нейрохирург Куаныш Сексенбаев. – Оказалось, что недостает большого участка кожи. Пришлось «перекраивать» имеющийся покров головы. То есть мы вырезали куски, прикладывали, перемещали их с места на место, натягивали, чтобы закрыть поверхность головы. При этом важно было не задеть, не повредить оставшиеся сосуды. А оставить кость черепа незакрытой тоже нельзя – могло начаться инфицирование, появились бы другие осложнения.

Проделав буквально филигранную работу, нейрохирурги все-таки не смогли полностью восстановить волосяной покров головы девочки. Незакрытой осталась серьезная часть – 10 на 12 сантиметров.

Ребенка стали готовить к пересадке кожи. Это отдельный, не менее кропотливый процесс. Сначала рану мажут специальными мазями, вызывающими грануляцию. Только после того, как появляется первичная рубцовая ткань, можно пересаживать кожу. Для этой процедуры взяли кусок с бедра. Судя по тому, что все прошло без осложнений и отторжений, врачи все сделали грамотно.

– Результат получили хороший: сообщения с внешней средой нет, то есть кости черепа закрыли кожей, которая в дальнейшем будет давать новые сосуды, кровоснабжение наладится, даже волосы будут расти на этом участке, – пояснил Куаныш Сексенбаев.

В общем, свою работу нейрохирурги сделали отлично: не только устранили риск для жизни ребенка, но и восстановили поврежденную часть покрова у маленькой пациентки, которая, кстати, несмотря на возраст и тяжесть ситуации, довольно-таки мужественно переносила все процедуры.
– Хорошая, общительная и доброжелательная девочка, – вспоминают ее в отделении. – Конечно, она очень устала находиться в больнице, ведь только несколько дней назад Ангелину с мамой окончательно отпустили домой.
***
– Сказать, что мы благодарны врачам, – это просто ничего не сказать, – говорит мама девочки Виктория Викторовна. – Они мне ребенка с того света вернули, и я видела, насколько самоотверженно работали, как поддерживали меня, дочь. Вы даже не представляете, насколько ситуация была сложной.

Впрочем, в отделении нейрохирургии говорят, что простых случаев у них и не бывает, идет ли речь о плановых больных или об экстренных.

– Наши пациенты – дети с серьезными черепно-мозговыми травмами. Пролечиваем около 800 человек в год, из них более 300 – с нейротравмами, экстренно госпитализированные больные, – рассказывает заведующий отделением нейрохирургии ЦМиР Серик Кизатуллин. – Только за девять месяцев этого года к нам поступило 80 детей с открытыми ранами головы, 240 – с черепно-мозговыми травмами, сотрясениями, ушибами головного мозга.

Не всегда все заканчивается благополучно, как с Ангелиной. Так, не удалось спасти малыша, который упал с пятого этажа. Ребенок в один год и два месяца оказался без присмотра. В ЦМиР его привезли в крайне тяжелом состоянии – в коме. И все-таки нейрохирурги боролись за ребенка до последнего – провели операцию, хотя рана была несовместима с жизнью, к тому же начался отек мозга.

А вот 12-летний парнишка, выпавший также из окна пятого этажа, выжил. В отделение нейрохирургии он попал с переломом основания черепа, серьезным ушибом мозга, но здесь его поставили на ноги.

СПРАВКА. Основная часть пациентов нейрохирургического отделения ЦМиР – это дети трех-пяти лет с так называемыми «качельными» травмами, когда ребятишки слишком близко подходят к качелям и получают серьезный удар, обычно пробивающий голову. Не стало меньше травм, полученных от упавших на детей плазменных телевизоров. По-прежнему дети часто выпадают из окон, опершись на москитную сетку.