Судьба отмерила Чокану Валиханову всего-навсего 30 лет земной жизни (1835-1865г.г.). Но прославила его имя на многие века. И на весь мир. Не случайно выдающийся востоковед, академик Н. И. Веселовский назвал его «феноменальным явлением», «блестящим метеором, промелькнувшим над нивой востоковедения». Писатель Сабит Муканов написал о нем роман с этой удачной метафорой в названии «Промелькнувший метеор».

В 1858 — 1859 годах он совершил путешествие в Кашгарию, страну тиранического режима и деспотических правителей, как следствие – устрашающих пирамид из человеческих черепов. Поездка обещала ему во много раз больше шансов сложить голову, чем заслужить оглушительную славу. Дело было не только в труднейших переходах через перевалы Тянь-Шаня, покрытые льдом, спуститься с которых смогли лишь 36 верблюдов из ста, имевшихся в караване. И не в шайках разбойников, выползавших из каждого горного ущелья, обуреваемых жаждой наживы и нападавших на путников.

Кашгария в это время представляла собой закрытую для европейцев территорию. Любой появившийся здесь чужестранец объявлялся шпионом и предавался смертной казни. Как утверждают, за всю историю в этой стране удалось побывать только венецианцу Марко Поло в XIII веке и португальскому иезуиту Бенедикту Гоэсу в самом начале XVII. И все. А за год до поездки Чокана Валиханова бесследно исчезла экспедиция немецкого путешественника
А. Шлагинтвейта, работавшего на англичан.

Между тем, эта страна являлась зоной жгучих интересов Великобритании, России и Китая, ревностно следивших за каждым успехом друг друга в восточной политике. Поэтому неудивительно, что Чокан отправился в это путешествие с торговым караваном семипалатинского купца Мусабая под видом начинающего торговца Алимбая.

Ему приходилось каждый день, каждый миг искусно играть роль простоватого молодого купца, чтобы ни у кого не могло возникнуть даже тени сомнений в том, кто же он есть на самом деле. Но и постоянно помнить, что он есть русский офицер и царский агент, выполняющий сверхсекретное военное, более того – государственное задание.

Чокан блестяще справился с возложенной на него задачей. Сумел, не вызывая ни у кого никаких подозрений, со-
брать массу данных по истории, географии, экономике этой наглухо закрытой страны, имевших большое значение для дипломатического и военного ведомств Российского государства.

Втайне вел дневник, иные важные сведения держал в памяти. В свои 23 года проявил себя как храбрый разведчик, опытный резидент. По ходу сумел выяснить трагическую судьбу своего предшественника – Адольфа Шлагинтвейта.

Кашгарская экспедиция прославила Чокана Валиханова на весь мир. По ней он составил отчет под названием «О состоянии Алтышара или шести восточных городов Китайской провинции Нан-Лу (Малой Бухарии)». Отчет, по отзывам ученых, ставший крупным вкладом в науку, вызвавший большой интерес во всем мире, вскоре был переведен на английский язык.

В 1860 году отважного разведчика военный министр вызвал в Петербург. По личному распоряжению царя Александра II его наградили орденом, повысили в чине до штабс-ротмистра. Оставили работать в Генштабе, Азиатском департаменте и Географическом обществе. Трудился над составлением карт Средней Азии и Восточного Туркестана. Готовил к изданию труды немецкого географа Карла Риттера, принимал участие в издании энциклопедии, где впервые была опубликована его статья о своем предке Аблай-хане.

Продолжал заниматься изучением восточных рукописей, читал лекции по истории Востока в Русском географическом обществе. В эти годы впервые в мире ввел в научный оборот кашгарские рукописи. Первым в мире исследовал «Тарих-и Рашиди» Мухаммеда Хайдара Рашиди. Говорят, что в этот же период он съездил в Париж. Словом, обширен был круг его забот, общений, интересов и деятельности.

Невозможно перечислить все, над чем еще работал этот на редкость целеустремленный человек в городе «северного сияния». Сошлемся лишь на авторитетное мнение академика Н. И. Веселовского, считавшего, что «(Чокан Валиханов) за неполных тридцать лет сделал то, что другие не смогли сделать за всю жизнь».

Состояние здоровья вскоре заставило его вернуться в родной аул. Здесь он находился в окружении сказителей, музыкантов, певцов и поэтов. В этой родной стихии, в общении с этими природой одаренными людьми ученый-фольклорист черпал богатый научный материал.

В этот период Чокан, выставив свою кандидатуру на должность старшего султана Атбасарского округа, выиграл ее на выборах. Но его кандидатура была отклонена генерал-губернатором. Исследователи называют этот факт не иначе как показательной расправой.

В связи с этим вспомним, что лет через тринадцать после Валиханова предпринял такой же шаг и Абай Кунанбаев, правда, успешный. Великий поэт несколько лет исполнял должность волостного правителя. С определенной долей вероятности можно предположить, что тот и другой шли на это не из соображений карьеры или личной выгоды. В их положении в том не было никакой необходимости.

Пошли они на это, можно думать, ради служения своему народу, попавшему под двойной гнет, на очередном крутом изломе судьбы потерявшему жизненный ориентир. В первом случае, как мы видели, власти в зародыше пресекли эти попытки. Во втором – на каждом шагу давали понять, что о какой-либо свободе действий не может быть и речи. Все должно происходить в строго определенных рамках!

В конце жизни штабс-ротмистр Чокан Валиханов в качестве переводчика при главном командовании принимает участие в походе полковника Черняева, перед которым была поставлена задача покорить земли юга современного Казахстана, населенные казахами. Однако возмущенный безжалостной расправой войск над мирными жителями, рассорившись с Черняевым, не находя пути воздействия на ситуацию, Чокан подает в отставку.

Весь ход событий в этот период, как нам кажется, дает повод сказать: на объекты своих научных изысканий – историю, фольклор, этнографию, экономику восточных народов, этот человек смотрел глазами вдумчивого ученого. Воинский долг выполнял с честью и достоинством, как и полагается отважному солдату армии великой державы. Реальное же положение жителей своего Отечества, родного народа воспринимал чутким, зрячим, сострадательным сердцем преданного сына великой Степи.

Неслучайно, наверное, состояние самого ученого, воина и разведчика к концу его жизни историки описывают словами: «разочарованный и подавленный, в глубокой депрессии…». Думается, было отчего.

Тем временем, в эти годы исследования выдающегося востоковеда продолжали печататься в трудах Русского Географического общества, а также издавались в Берлине (1862 г.), Лондоне (1865 г.), встречая повсюду восторженные отзывы.

На этом, в принципе, можно было бы завершить рассказ об этом удивительном человеке. Но для полноты картины того удивительного времени вкратце поведаем еще об одном человеке, в общем-то, повторившем судьбу Чокана. Речь идет о младшем брате Абая – Халиулле Ускенбаеве (1849-1870 гг.).

Источники говорят, что Халиулла по окончании Омского кадетского корпуса (в это время – военная гимназия) в 1867 году был направлен в Александровское военное училище в Петербург. По другой версии – в Москву. Для нас важнее другое.

По достоверным сведениям, наставниками Халиуллы в годы учебы, как и Чокана, были востоковеды И. Березин, Н. Костылецкий. Также постоянные связи он поддерживал с близким другом Валиханова Григорием Потаниным. По свидетельству Потанина, и этот молодой офицер русской армии занимался сбором и систематизацией произведений казахского фольклора. Осуществлял первые переводы на казахский язык рассказов и стихов Толстого, Лермонтова, Тургенева.

Есть предположение, что многие записи Халиуллы Ус-кенбаева могут храниться в архиве академика И. Березина. Именно в нем в 1938 году были обнаружены три письма, адресованные Халиулле. А в 1892 году в «Московской иллюстративной газете» за его подписью опубликована статья «Киргизское предание». В том же году в казахской газете «Дала уалаяты» вышел рассказ «Енлик-Кебек», своего рода изложение предания о мудром Жиренше-шешен. Учитывая, что к этому времени Халиуллы уже не было в живых, полагают, что они были переданы в эти издания для публикации одним из его наставников – И. Березиным или Н. Костылецким.

Сообщают, что каждое лето кадет Халиулла привозил домой в аул целые сундуки книг на русском языке. В устном изложении рассказывал землякам об их содержании. Оказывал большую помощь Абаю, помогал ему в изучении русского языка. Судя по письменному наследию, оставшемуся после него, этот человек, которому судьба отмерила еще меньше земной жизни – всего 21 год, был большого литературного дарования, в совершенстве знал казахский и русский языки, на том и другом мастерски говорил и писал.

Оба героя наших заметок промелькнули на земном небосклоне, как метеоры. Но не исчезли бесследно. Дети своего времени, на очередном изломе истории требовавшем мобилизовать все духовные, интеллектуальные, нравственные ресурсы народа, с чистой душой и пламенным сердцем отозвались они на этот зов.

Своим ярким свечением они прочертили путь, по которому нужно идти поколениям, чтобы достойно отвечать на повторяющиеся вызовы истории.