ВПЕРЕДсмотрящий, или Герой поэтического труда

Год две тысячи шестнадцатый, прошагавший по планете уже половину срока и объявленный в соседней России годом кино, у нас же, в Казахстане, пока не имеющий имени собственного, предлагаю объявить Годом поэзии Степи. И это было бы справедливо. Такого пронзительного и социально ориентированного поэтического словотворчества, как у детей безмерных пространств, номадов, пожалуй, нет нигде.

Акыны – уникальные народные глашатаи казахов, исполняющие под аккомпанемент домбры пространные философские кюи, несущие рифмованное слово правды соплеменникам, с древних времен являются одними из самых почитаемых и любимых их представителей. Так что Год поэзии Степи или Год акына, а лучше, День акына, так и просится в национальный календарь. Ну и, за одно неплохо бы учредить, допустим, почетное звание «Народный акын Сары-Арки». И первым присвоить его величайшему казахскому поэту-просветителю Абаю Кунанбаеву – гению мысли и слова второго тысячелетия, родоначальнику новой литературной письменности Степи, переводчику, композитору, который много сделал для своего свободолюбивого и гордого народа, чтобы о нем, народе, его достоинствах и достижениях услышал весь просвещенный мир.
Такие вот фантасмагории посетили мою голову после празднования знаковой даты не только для казахстанцев, но и, полагаю, для множества гуманитариев Евразийского континента, – 80-летия Олжаса Сулейменова, выдающегося казахстанского поэта второй половины второго тысячелетия, государственного и общественного деятеля. А еще ученого – тюрколога, обогатившего в своем уникальнейшем этимологически-поэтическом исследовании «Аз и Я» славяноведение.

2016 год стал для Олжаса Сулейменова двойным, даже тройным личным праздником. За непреходящие заслуги перед Отечеством он удостоен высшей награды Республики Казахстан. А 55 лет назад вместе с космической звездой землянина Юрия Гагарина взошла на небосклоне и его звезда, поэтическая. Заявив о себе в поэме «Земля, поклонись Человеку» как о неординарном философе и гуманисте, он влился в достойную когорту литераторов, где в силу своих недюжинных способностей и юношеских амбиций и начал использовать данный свыше дар в таком нужном и благодарном деле как отстаивание общечеловеческих ценностей.

Олжасу несказанно повезло. Совпало это замечательное событие с благословенным временем хрущевской «оттепели шестидесятых». Он волею судьбы оказался в славном ряду плеяды российских «буревестников» культурной революции, таких как Евгений Евтушенко, Белла Ахмадуллина и, ставшим его большим другом, Андреем Вознесенским.

Проникновенное слово

Словно огромный, мощный магнит Олжас притягивал к себе всех и вся. Правых, левых. Гуманитариев и технарей. Просто любителей погреться в лучах чужой славы. В нем гармонично сочеталось все. Стать, шевелюра цвета воронова крыла, благородство и голос. Да, именно голос. Медитирующий, завораживающий. Сколько раз позже, при общении, мне доводилось слушать мэтра, и всегда это было нечто. Прирожденный ритор и трибун он мог разогреть любую, самую искушенную и капризную, рафинированную публику.

Видеть в обыденном вечное дано лишь избранным. История собственного народа, его дух, культура, языковые связи с мировым сообществом становятся наивысшими приоритетами золотого пера творца, всей подвижнической жизни его эпической, неуемной натуры.

Но литературные рамки становятся тесными для Сулейменова, и он решает вплотную заняться важнейшим из искусств – национальным кинематографом. И довольно успешно. Целая плеяда талантливой и продвинутой молодежи, благодаря недюжинным усилиям новоиспеченного министра, начинает занимать пус-
тующие ниши отечественной киноиндустрии. О казахстанском кино заговорили.

Большая политика

Четвертый съезд кинематографистов СССР. Кремлевский дворец. В зале известнейшие люди, громкие имена. На трибуне глава казахстанской делегации Олжас Сулейменов. Он гневно и доказательно обрушивается на бездарные попытки конъюнк-
турщиков от кино экранизировать произведения высокой литературы. Сетует на то, что «…воспитывается целое поколение зрителей, слушателей, пользователей, среди которых нет читателей. А книгу ничто и никогда не заменит. Чтение – это мускулирование сознания». Его страстная, афористичная, идущая от самого сердца, речь срывает бурю аплодисментов, а емкая, едкая фраза «хватит отстреливать классиков» становится крылатой. Из этого же ряда яркие и запоминающиеся выступления О. Сулейменова на съездах Верховного Совета СССР, транслировавшихся на всю страну. Теперь уже народного депутата, обличенного доверием многомиллионного электората Казахстана.

Что же заставило Поэта заняться государственными делами. Вне всякого сомнения, главная причина – назревающий передел 1/6 суши. Гражданин с прописной буквы не может оставаться в стороне, когда решается судьба горячо любимой Родины. И он бросается в большую политику. Сулейменов выдвигает свою кандидатуру в депутаты Верховного Совета СССР. Высокопоставленные недруги ли, возможно конкуренты, уцепившись за его неосторожное, отличное от курса партии, высказывание, начинают кампанию по дискредитации Олжаса. Для этого подключают все возможные средства, даже такое мощнейшее, как программа «Время». Не выдержав этого беспредела, я, взяв прикрепительный талон, еду на подмогу. В моем архиве до сих пор хранится «Удостоверение на право голосования», где мэтр, с присущем ему юмором, начертал: «Считать за два голоса. Удостоверяю – Лаптев голосил. 05.03.84. Олж. Сул.»
Статус депутата Верховного Совета СССР позволяет быть в гуще общественной жизни, участвовать в самых важных, судьбоносных событиях.
Самым же серьезным, даже, не побоюсь этого слова, эпохальным свершением О. Сулейменова как политика, стало создание общественного антиядерного движения «Невада – Семей», и личное участие во всех его акциях. В итоге долгожданная и заслуженная победа – мораторий на испытания атомного оружия и закрытие ядерных полигонов.

Понимая чрезмерную занятость Олжаса, я старался со своей дружбой к нему особенно не лезть. Так получалось, что редкие, большей частью спонтанные встречи проходили в Москве, в депутатских апартаментах гостиницы «Москва». Общительный и хлебосольный как истинный казах, он частенько любил здесь проводить круглые столы со своими друзьями, коллегами и даже оппонентами. Нередко мне случалось принимать участие в очень представительных компаниях.

Обсуждала и препарировала все новости перестроечной смуты честная компания обычно в уютной гостиной с окнами, выходящими на Красную площадь. Сейчас, по прошествии многих лет, из тех посиделок высветился один, я бы сказал, мистический, точнее провидческий эпизод.
Тишина. Теплая апрельская ночь. Гости разошлись, я тоже было засобирался, но тут гос-
теприимный хозяин предложил мне ночлег в одной из трех комнат на выбор. И вдруг неожиданно загремело. Мощный металлический лязг исходил извне. По Манежной площади зловеще ползла колонна боевых машин. Проходила обычная, предпарадная репетиция. Помолчав с минуту, Олжас вдруг изрек: «Вот так однажды, умный негодяй может вполне легально въехать в Кремль и совершить переворот». Было это 12 апреля 1990 года. Шел Год лошади, 29-я годовщина выхода человека в космос и публикации поэмы О. Сулейменова «Земля, поклонись Человеку». Первого, но вполне уверенного шага Поэта в бессмертие. Подойдя к стопке книг, еще пахнущих типографской краской, Олжас взял одну из них. Это было его знаменитое многострадальное творение «Аз и Я», впервые переизданное после многих лет остракизма и гонений. Открыв титульный лист, он надписал под своим портретом: «Анатолию, другу и ученику. Засл. деят. искусств! Олжас».

Мы живем и познаем себя

К сорокалетию О. Сулейменова выпустили поэтический сборник с символическим названием «Определение берега». Известный советский поэт Леонид Мартынов, анализируя творчество юбиляра, писал:

«…тонко реагирующий на голос времени, полный сближения дружественных наречий и песен, как бы в предвестье тех времен, когда действительно над головами людскими загорится солнце для Азии и Африки, и обеих Америк».

Профессор Сорбонны Леон Робель в предисловии к «Глиняной книге», изданной во Франции, называет его одним из самых выдающихся поэтов нашего времени пишущих на русском языке: «Давно наш раздробленный мир не слышал такого сильного голоса. Мы признаем О. Сулейменова наследником или преемником Гильгамеша, Гюго, Хлебникова, одним из тех, величие которых естественно».

Лидер от рождения, Олжас не представляется на вторых ролях. Сулейменов, вне всякого сомнения, уже отвоевал себе нишу в мировой литературе. «…Я бываю Чоканом, Конфуцием, Блоком, Тагором!». Не символично ли то, что изваянная скульптура вполне здравствующего и действующего казахстанского поэта, занимает почетное место в пантеоне восковых фигур, соседствуя с великими Пушкиным и Байроном.

Дорогу осилит идущий… Набатный призыв поэта-оракула «Земля, поклонись Человеку» начертан на памятном обелиске первому землянину – космопроходцу Юрию Гагарину. Многие его писательские, поэтические изыски и перлы стали достоянием мировой литературы. Конечно, не все полностью и безоговорочно разделяют взгляды казахского классика, пишущего на русском языке.

«Каждому племени нужен один человек, ушибленный звездой. Заводите таких» – это жизненное кредо Героя поэтического труда Олжаса Сулейменова. Волевого, несгибаемого. Как и всегда, во всеоружии отстаивающего и защищающего непреходящие ценности единоверцев, своего народа. И не прекращающего творить, озвучивая послания свыше.