«Штучный талант», или Почему у нас не готовят настройщиков музыкальных инструментов

…Выдающаяся казахстанская пианистка Жания Аубакирова приехала в Усть-Каменогорск, чтобы провести мастер-класс для местных музыкантов. Она подошла к концертному роялю, стоявшему в детско-музыкальной школе №2:
– Неужели это тот же самый инструмент, на котором я играла много лет тому назад? – удивилась Жания Яхияевна.

Она провела рукой по клавишам. В ответ рояль извлек гармонию звуков.

– Вашему мастеру надо поклониться в пояс, – сказала исполнительница мирового уровня.

В это время сидящий в зрительном зале Евгений Собко с облегчением вздохнул. Он переживал за старенький благородный инструмент, чутким слухом ловил каждую ноту, боясь услышать фальшивую. Но нет, рояль не подвел…

Это был тот самый редкий случай, когда он, скромный и незаметный фортепианный мастер-настройщик, был представлен перед слушателями.

Профессия настройщик музыкальных инструментов малоизвестна широкому кругу людей. Но малоизвестная – не значит неважная, правда ведь? Услуги такого специалиста требуются практически в каждом доме, где имеется музыкальный инструмент. В каждом сельском клубе, филармонии, музыкальной школе или театре.

Ни один гений не сможет играть качественно на расстроенном инструменте. Тем более извлечь из него завораживающую для всех музыку. В этом случае на помощь и приходит настройщик. Он словно добрый доктор, следуя главному правилу «Не навреди», делает все возможное для того, чтобы «занемогший» инструмент снова зазвучал как новый. Если надо, отремонтирует его механику, расшатанную клавиатуру, отрегулирует педали, заменит струны. Доведет музыкальный инструмент до идеального звучания.

Наряду с этим, мастеров редчайшей профессии сегодня можно буквально пересчитать по пальцам. Практически их не осталось и у нас, в Восточном Казахстане. Среди таких уникальных людей – Евгений Собко, настройщик Восточно-Казахстанского училища искусств имени народных артистов братьев Абдуллиных. Сегодня он, пожалуй, самый опытный фортепианный мастер в нашей области.

В мастерской Евгения Григорьевича масса всевозможных музыкальных инструментов. Какие-то из них уже изжили свой век, используются им в качестве «доноров» – разбираются на запасные части, механизмы. Другие ждут своей очереди для реанимации.

– Отремонтировать, отреставрировать инструмент – это лишь полдела. Любой музыкант, знающий механику, может с этим справиться. А вот настроить его, из всех десятков шорохов, дребезжаний, биений уловить ту самую нотку, звук, который необходим, это уже удел избранных, – говорит Евгений Собко.

Для того чтобы добиться от самого заурядного фортепиано благородного и сильного звучания, моему собеседнику понадобилось много лет практической работы. Побудило его, тогда еще директора музыкальной школы №2, заняться этим ответственным и кропотливым делом, отсутствие кадров. «А если не получится, не овладею мастерством?» – не покидало Евгения Григорьевича чувство сомнения и тревоги. Ведь многие музыканты до него практиковались, пытались овладеть искусством настройки. И бросали, так и не добившись профессионального результата.

После ухода на пенсию Евгений Собко настойчиво продолжал совершенствоваться как настройщик.

Подняться на ступеньку выше, на которой можно было выстраивать свою работу с более обширными знаниями и навыками, ему помогли личные контакты, занятия с такими корифеями настройки музыкальных инструментов, как Виктор Громышев, Владимир Шапко.

– Доброжелательно, тактично мои кураторы, наставники делали мне замечания, обнаруживали мои недостатки, делились своим опытом, «рассекречивали» личные приемы настройки, – продолжает Евгений Григорьевич.

И однажды после мучительных поисков, проб и ошибок он воскликнул: «Эврика!». Ему удалось-таки нащупать ту сокровенную грань звучания рояля. И это впоследствии услышали все музыканты региона.

За многие годы практики движения Евгения Григорьевича стали точными и уверенными. Он, казалось, мог работать с закрытыми глазами – душой чувствовал все неисправности инструмента. Как к дорогому роялю, так и к простенькому домашнему пианино относился как к живому существу, внимательно вслушиваясь в его голос, тембр, каждый его звук пронося через себя.

Сегодня телефон этого уже немолодого человека передают в Восточном Казахстане со словами: «Он точно поможет! Мастер – золотые руки!».

– Мне эта работа очень нравится. Когда стою перед роялем, забываю про все на свете. Как в храме. Лишь бы меня никто не трогал, не отвлекал. Не шумел. Получаю огромное удовлетворение от самого процесса реанимирования постаревших инструментов. Многие удивляются, как выдерживаю такую нагрузку? Сам до сих пор не могу ответить на этот вопрос, – говорит настройщик.

А нагрузка у Евгения Григорьевича, действительно, колоссальная. Многим фортепиано Восточно-Казахстанского училища искусств уже по 30-40 лет! Хотя срок эксплуатации отечественных инструментов – 10, импортных – 20 лет. Несмотря на то, что в училище помимо Е. Собко в качестве мастеров-настройщиков работают еще и Виктор Желтов, Сергей Журавлев, объем работы на каждого превышает норматив – 25 инструментов в месяц. В день, признается Евгений Григорьевич, ему приходится восстанавливать по пять–шесть музыкальных инструментов.
Среди его «пациентов» не только фортепиано. Собко – единственный в Усть-Каменогорске, кто умеет реставрировать струнно-смычковые инструменты, делать смычки. К тому же, то и дело его просят помочь в реанимировании фортепиано, роялей в городских и районных музыкальных школах, сельских клубах, частные владельцы инструментов.

– Как тут откажешь, – говорит Евгений Григорьевич. – Ведь мастеров становится с каждым годом все меньше. Профессия настройщика отмирает, но не из-за отсутствия спроса на нее, а из-за недостатка кадров.

Оказывается, в Казахстане нет учебных заведений, которые бы готовили специалистов такого рода редкой профессии. Нет и ассоциации фортепианных мастеров, аналогичной той, которая была создана в России еще в 1990 году, организующей курсы повышения мастерства настройщиков и содействующей решению их проблем с приобретением инструментария, комплектующих деталей и многого другого.

Кроме того, говорить и о престиже наших настройщиков музыкальных инструментов сегодня не приходится. Так, за свой нелегкий и каторжный труд мастера получают самую низкую заработную плату. У Евгения Григорьевича, к примеру, она составляет 26 тысяч тенге. Кто же согласится работать настройщиком? Думается, лишь тот, кто не смыслит своей жизни без этого дела…

– А как же преемственность? Почему вы сами для кого-то не стали наставником? – интересуюсь у Собко.

– Я устал от педагогической деятельности. Тем более не могу терпеть бездарностей. Хороший мастер, если это ему действительно интересно, самостоятельно начинает осваивать ремесло.

Настоящих профессиональных настройщиков всегда было мало. И особым рвением учебные заведения в подготовке такого рода специалистов не отличались и до обретения независимости нашей республикой. Все почему? Настройщиком надо родиться, то есть обладать уникальным природным слухом. А если у человека его нет, то и обучать его – дело явно неблагодарное и бесполезное. Выходит, все же профессия эта «штучная», не подразумевающая массовость?

Но даже если это и так – тем более мы должны дорожить этими людьми с редкостным талантом, любящими музыкальные инструменты и верными своему призванию. Поскольку однажды Жания Аубакирова может и не сказать на всю республику в одном из интервью: «В Усть-Каменогорске… такой настройщик, что старый-престарый инструмент – в хорошем состоянии».

А мы, слушатели, незаметно для себя можем оказаться в плену фальшиво звучащих «бездушных» роялей, скрипок и аккордеонов.

Виктор Желтов, известный в регионе композитор, исполнитель, музыкант, так же, как и Евгений Собко, занимается долгие годы реанимированием фортепиано, роялей. Настраивал музыкальные инструменты для гастролирующих артистов мировой величины. Сегодня с нашими читателями он делится советами по уходу за фортепиано.

– Инструмент необходимо беречь от чрезмерно сухого или влажного воздуха.

Альмира Дюсупова, директор Восточно-Казахстанского училища искусств имени народных артистов братьев Абдуллиных:

У нас в Казахстане два вуза, возглавляемые музыкантами мировой величины: Казахская национальная консерватория им. Курмангазы – ректор Жания Аубакирова и Академия искусств – ректор Айман Мусаходжаева. Кому, как не им, известна значимость профессии настройщика. Почему бы им не организовать обучающие курсы хотя бы один раз в два-три года? Эти курсы дали бы возможность настройщикам повысить свой профессиональный уровень, категорию, и, соответственно, мастера выиграли бы в заработной плате.