Шагающий Алаколь против маниловщины

Июль. Макушка лета. Самая жаркая пора года и самое подходящее время для отдыха на море. У нас в области нет природного моря, но есть полноценный заменитель – озеро Алаколь с его соленой морской и, как утверждают патриоты ВКО, целебной водой. Не удивительно, что пляжи этого водоема, тянущиеся узкой полосой на несколько километров, в жаркий сезон переполнены отдыхающими.

Больше всего народа собирается на двух участках пляжа – по обе стороны от уходящего на 170 метров в глубь озера пирса. Пирс защищает берег от штормовых волн в зависимости от того, откуда дует ветер – как с востока, так и запада. Два участка пляжа, примерно метров по пятьсот с каждой стороны от пирса, находятся в относительно спокойной зоне. Берег здесь не разрушается, вода всегда чистая и даже при штормах здесь можно без опаски нырять в голубые волны.

Пирс, конечно, делает свое доброе дело. Но вся беда в том, что стоит он недостроенным. Рабочие ушли с этого объекта еще три года назад, немного не доведя дело до конца. Вместе с тем, недостроенный пирс – это совсем небольшая часть так и не сооруженной системы волноломов, которая должна была защищать все побережье зоны отдыха.
Вот что пишет по этому поводу газета «Караван»: «Миллиарды, вложенные в укрепление берега Алаколя, постепенно смывает в озерные воды. Вот уже восемь лет в Восточном Казахстане пытаются остановить продвижение вод Алаколя, которые могут затопить не только многочисленные базы отдыха, но и ближайшие селения.

По данным департамента мобилизационной подготовки, гражданской обороны и организации предупреждения и ликвидации аварий ВКО, за последние 25 лет произошло обрушение восточной береговой зоны в глубь суши на 300 метров. Ежегодно озеро «отъедало» от 10 до 30 метров земли. В результате разрушения береговой линии у села Кабанбай Урджарского района была разрушена дорога с асфальтовым покрытием протяженностью 1800 м, соединяющая дома отдыха и береговые сооружения.

Попытки остановить озеро начали предпринимать еще в 2006 году. Тогда 229 метров побережья попытались укрепить валунами. Но летними штормами и зимними ледовыми накатами их разнесло без остатков. Затем были проведены гидрологические исследования, и специалисты заявили, что спасти курортное побережье смогут укрепленные волноломы. Подобные конструкции используются на Средиземноморье и представляют собой стену из металлических пластин, шпунтов высотой 35–40 метров, которые вбиваются в грунт на глубину до 12–16 метров и скрепляются между собой.

Сначала власти заявили, что на Алаколе будет построено 14 волноломов общей протяженностью до трех километров. Потом речь шла уже только о шести.

В 2009 году на восточно-казахстанском побережье Алаколя появился первый 168-метровый волнолом. Но и его не успели достроить окончательно – финансирование дорогостоящего проекта стоимостью 3,8 миллиарда тенге прекратилось. Четвертый год недостроенный волнолом, обшитый металлическими панелями и заваленный строительным мусором, служит своеобразной достопримечательностью алакольского побережья. Но даже в таком виде он значительно выправил ситуацию. За это время берег вдоль расположенных здесь зон отдыха почти не разрушался.

Но, похоже, это временное затишье. Недостроенный волнолом сам становится жертвой водной стихии. Сейчас значительная его часть затапливается водой. Треть конструкции осела. И если еще в прошлом году можно было пройтись до самого конца пирса, выступающего далеко в озеро, то нынешним летом страшно пробраться даже до середины волнолома – под ногами осыпаются камни, сквозь многочисленные трещины и разломы просачивается вода, а дальше и вовсе образовалась внушительная яма, затопленная водой…».

Чтобы проверить, насколько достоверно уловили сложившуюся ситуацию наши коллеги, мы решили побывать на месте и увидеть все своими глазами.

О том, как непросто начиналась и велась стройка пирса, наша газета рассказывала на своих страницах в феврале, марте и июне 2009 года. Не считая этого, свое мнение через «РА» высказал и Анатолий Ракульцев, тогдашний начальник управления строительства ВКО.

Начиналось все с того, что тендер на строительство выиграло объединение юридических лиц «Семмелиорация», а заказчиком выступило областное управление строительства. Предстоящая работа казалась вполне по силам. Все знали, что подобные сооружения успешно противостоят волнам у берегов Израиля, Китая и Республики Корея. Более того, президент «Семмелиорации» Василий Дуб-ров и главный инженер проекта Эрнест Гисин для изучения практики и технологии строительства сами побывали и Израиле и убедились, что Тель-Авив надежно защищен от разрушающей силы волн Средиземного моря.

Весной 2008 года приступили к делу. Кроме пирса, к первой очереди стройки относилось сооружение одного волнолома.
Это достаточно сложное инженерное сооружение, представляющее собой усеченную четырехгранную пирамиду с основанием длиной 100-110 метров и шириной в 31 метр. В его основание укладывается щебеночный камень, а на него – огромные глыбы бутового камня весом не менее двух тонн. Со стороны открытого озера, откуда наступают волны, стена волнолома укрепляется тетраподами, то есть большими бетонными многогранниками с выступами, которыми они цепляются друг за друга и не дают волнам разбивать волнолом, заранее гасят их энергию. Надводная часть волнолома, по проекту, должна быть шириной шесть и высотой два метра. Чтобы надежно защитить весь берег, требовалось соорудить четырнадцать волноломов на расстоянии восемьдесят метров друг от друга. Стоимость всего проекта составляла почти три миллиарда тенге. На строительство первой очереди из государственного бюджета было выделено 550 миллионов тенге.

Надо сразу сказать, что работы начались с большим отставанием от утвержденного графика. Задержку вызвала несвоевременная подвозка материала и необходимой техники. Первая шпунтовая свая начала пирса была забита только в июне. Но Василий Дубров был полон оптимизма и заверил руководство области, что к концу года пирс будет построен. Даже продемонстрировал высший пилотаж мастерства в забивании шпунтов, забив на глазах делегации областного акимата двенадцатиметровый шпунт за пятнадцать минут, что по всем параметрам, в принципе, невозможно.
Позже строители в приватной беседе с журналистами объяснили, что забит шпунт был накануне приезда высоких гостей, а затем опять вытащен и закреплен на вибропогружатель. Поэтому шпунт картинно вошел в уже подготовленное гнездо.
Устроив этот спектакль, Дубров рассчитывал, что, увидев возможности его бригады, руководство области будет всегда его поддерживать. Так бы оно, пожалуй, и было, если бы темпы строительства, пусть не рекордные, но в пределах данного обещания – завершить пирс к концу года, хоть как-то выдерживались. Но отсутствие опыта подобных работ, слабая дисциплина в бригаде, плохо решаемые организационные вопросы стали причиной крайне медленных темпов строительства.

Чтобы вложиться в обещанные сроки, нужно было забивать не менее восьми шпунтов за смену. Но, как правило, забивалось не более двух-трех. К концу года было забито всего 80 шпунтов. Рекорд медлительности был поставлен в феврале: за 20 дней месяца был забит 21 шпунт! Был случай, когда бригада, прибывшая на смену из Семея, две недели провела в пустом безделье только по той простой причине, что на стройку забыли подвезти дизельное топливо.

О низких темпах и организационных неурядицах на стройке «Рудный Алтай» тоже рассказывал в статье от 19 февраля 2009 года «Показуха берег не защитит». Вслед на стройку прибыла комиссия, чтобы определить объективность статьи и выяснить причины отставания от графика.

Строители, проникнувшись серьезностью момента, опять проявили чудеса производительности.

Снова, на глазах у членов комиссии, работая в полную силу, забили шпунт за полтора часа. Правда в справке комиссия указала другое время – один час десять минут, что сути дела не меняло, поскольку следующий шпунт забивали уже три часа. Ускорить темпы строительства можно было, организовав работу в две смены. Дубров клятвенно обещал руководству области сделать это. И не выполнил своего обещания.

Была еще одна странность в истории со строительством волнозащитной системы – это разночтения задачи со стороны заказчика и подрядчика.

В проекте, предоставленном Эрнестом Гисиным, указано, что длина пирса 175-180 метров, а волноломов должно быть четырнадцать. Анатолий Ракульцев в своей статье в «РА» от 5 марта 2009 года уверяет, что пирс будет протяженностью 132 метра, а волноломов – 27. Очевидно заказчик не очень сильно вникал в суть строительства и не был озабочен его судьбой, если даже не знал его параметров. Результат такого подхода к предстоящей работе изначально, разумеется, не заставил себя ждать. Как следствие – низкие темпы, незаинтересованность заказчика, что в конце концов привело к тому, что в Правительстве было принято решение приостановить финансирование. Из 530 миллионов, выделенных на строительство первой очереди, освоено было 213. Этого не хватило даже для завершения строительства одного пирса. Третий год он стоит недостроенным и уже начал потихоньку разрушаться из-за того, что щебеночной смеси и крупногабаритного камня для укрепления шпунтов было засыпано недостаточно.

Это тревожит, тем более что пирс вполне успешно противостоит не только волнам, но и огромным льдинам, которые во время весенних штормов буквально распахивают берега. Шпунты их натиск выдерживают, что говорит о правильности выбора проекта, и здравый смысл подсказывает, что начатое дело следует продолжить.

Со строительством системы волноломов напрямую связан еще один проект – генеральный план развития алакольской зоны отдыха. Он был разработан и утвержден на сессии районного маслихата. В проекте указано, что зона отдыха будет представлять собой многофункциональный комплекс, включающий в себя различные виды лечебных учреждений, служб туризма и спорта. Со дня утверждения плана прошло четыре года.

Береговая зона по-прежнему развивается и застраивается стихийно, безо всякой оглядки на существующий генеральный план. Зона отдыха, согласно этому документу, должна охватывать площадь в восемьсот гектаров, где одновременно смогут отдыхать тридцать пять тысяч человек, что, в свою очередь, обеспечит новых шесть тысяч рабочих мест для местного люда.

Прибрежная полоса шириной семьдесят метров объявлена водоохраной зоной. Пляжи по всей длине предусматривается оснастить лодочными станциями, питьевыми фонтанчиками, теневыми навесами, пунктами проката, кафе, закусочными, службой спасения. Вдоль существующей автодороги и новых, построенных согласно плану, дорог, разместятся развлекательные центры, будут посажены аллеи, разбиты парки и скверы. Общая площадь озеленения зоны отдыха у Алаколя составит более тридцати гектаров. К слову сказать, сейчас нет ни одного.

Честно говоря, когда знакомишься с планом, то вспоминаешь слово «маниловщина». Уж так там все «разрисовано» красиво и так слабо «привязано» к реальной стороне жизни, имеющимся средствам!

Главное – одно связано с другим. Если не будет волноломов, то все предусмотренное планом окажется сказкой про белого бычка. Если все-таки план будет выполнен (в случае, если найдутся деньги), то через несколько лет все построенное и сделанное уйдет под воду. Ведь озеро продолжает свое наступление на берег. Пирс защищает только очень небольшую полосу пляжа.

Вывод из всего сказанного налицо: будущее алакольской зоны отдыха довольно туманно, а без реальной и оперативной помощи со стороны государства вообще печально. И вот тут инициатива должна исходить снизу, то есть от районного руководства и областного управления строительства. Причем, инициатива напористая, настойчивая, детально аргументированная. Пришла пора исправлять ошибки и завершать недоделанное.

Урджарский район