Рождение и гибель «Шем-Азата»
Порывы февральского бурана, густо замешанного на морозе, трепали створку входных ворот, державшихся на одном навесе. Их скрип разносился по остовам пустующих зданий и чем-то напоминал похоронный марш, навевая тоску и печаль…
Разбитые дверные и оконные проемы пропускного пункта гармонировали с общей картиной разрухи. Внутри то ли бездомная публика, то ли мальчишки некогда жгли старые резиновые автомобильные покрышки, копоть от которых черными мазками прошлась по кирпичным зданиям. Тишину производственного погоста нарушало лишь ритмичное постукивание молотком. Пара молодых людей выковыривала кирпичи из стены обветшалого производственного корпуса. В оправдание своих разрушительных действий они пояснили, мол, хотим новое окно вставить, вот и расширяем проем. В неприкосновенности осталась лишь просторная собачья будка, над которой добротно потрудился в свое время каменщик, выводя своды входа и оконца…
Все это я видел на днях собственными глазами на окраине Риддера, в его бывшей промышленной зоне, где располагался местный мясокомбинат. А ведь продукция этого комбината была когда-то фирменным брендом города. Куда все исчезло? Почему?
О советских временах скажу коротко. Именно в эту пору в Лениногорске появилось предприятие, где осуществлялся полный цикл производства мяса, начиная с загона бычков и телочек, кончая выходом мясной, колбасной продукции, мясных полуфабрикатов. Животных привозили в город как правило с алтайских выпасов. По воспоминаниям ветеранов предприятия, количество откормленного на разнотравных лугах скота было такое, что Круглая сопка, примыкающая к территории мясокомбината, была похожа на живое лоскутное одеяло. Здесь в ожидании очереди щипала травку рогатая живность. В пик работ на комбинате трудилось до 1000 человек! «Фабрика мяса» не сбавляла хода.
Беда пришла сюда в период перестройки. Совсем, как гласит китайская поговорка, с которой они обращались к своим недругам: «Желаю тебе жить во времена перемен». Дескать, хорошего от этого нестабильного периода ждать нечего.
Сначала в Лениногорске закрылась фабрика верхнего трикотажа, где у производственных станков трудились в основном женщины. Затем начали закрывать цеха и заводы, где работали мужчины. В семьях, лишенных средств существования, дефицитом стало не только мясо, которое было просто не на что купить, но и, например, сахар, хлеб, крупы. В те годы часто можно было видеть, как к поездам, приходящим к нам из России, спешили матери, бабушки. Они либо что-то обменивали на продукты питания, либо на оставшиеся деньги покупали что-то из деликатесов. И если администрация ряда предприятий все происходящее еще по наивности расценивала как временные трудности, то на мясокомбинате как-то сразу поняли: из экономического омута надо выбираться самим, больше никто не поможет!
Вариант, предложенный тогдашними руководителями Борисом Горынычевым и Валентиной Терещенко, нынче можно назвать блестящей операцией, принесшей победу. На собрании трудового коллектива была провозглашена идея организовать мясокомбинатовский «общак». Взнос в него – посильный. Желательно, не менее 500 тенге. По тем временам это были солидные деньги. На них – купить корову. Сделать из нее колбасу. После реализации прибыль пустить вновь на приобретение пары буренок. Именно так, медленно, через терпение и лишения, можно было начать подниматься с колен…
Невероятно, но это нестандартное решение помогло отчаявшемуся коллективу обрести уверенность. Люди поверили, что все у них получится, все можно реально поправить. И маховик производства, который был готов навсегда остановиться, стал набирать обороты. Ускорение ему придали и два вагона мяса, которые поступили из Зыряновска.
Смена формы собственности на мясокомбинате ознаменовалась и переименованием. В официальных документах начали писать так: АО «Шем-Азат». Главное имя акционерного общества, полагаю, требует пояснения. Поскольку основное количество мяса закупалось в крестьянском хозяйстве села Камышинки Шемонаихинского района, руководит которым Владимир Акулов, то именно географическое месторасположение главного партнера и было взято за основу: «Шем». «Азат» – в переводе с казахского, означает: сильный, вольный, независимый.
А с паровозом, даже двумя, вышла вот какая штука. Пытаясь избавиться от лишних трат и платежей, на АО не только перешли в более компактные производственные корпуса, приспособив под это даже управленческое здание, но и отказались от партнерства с главной городской кочегаркой. Счета, предъявляемые ТЭЦ за тепло и горячую воду, лишали всякого смысла развивать производство. Тогда здесь пошли на очередной нестандартный шаг. Призвали на помощь паровозный дуэт. Эта дымная и огнедышащая машина имеет приличный коэффициент полезного действия паросиловой установки. Установив ее на предприятии и подтянув к нему магистрали, мясокомбинат начал экономически дышать, взявшись за ассортимент.
– В те времена, когда в Лениногорске работали только Казцинк и мы, – рассказала бывший главный технолог предприятия Тамара Подкорытова, – в среднем, за месяц потребителям уходило до ста тонн мясных изделий.
Ассортимент разный: копченые, вареные колбасы, сосиски, сардельки, сервелат, буженина… Все отличного качества.
Заказы к нам поступали из Астаны и Алматы. Туда мы самолетом отправляли продукцию, снабжали ею также Усть-Каменогорск и Семей. Наши работники не только получали стабильную и высокую заработную плату, но и помогали другим.
В магазинчике при мясокомбинате горожане покупали по три-пять килограммов нашей продукции. Затем со
своей наценкой продавали ее на рынках, базарчиках. Этот маленький бизнес кормил семьи, оставленные в тот период на произвол судьбы.
Только при достойном оборудовании и соблюдении ГОСТов реально было достичь поставленной цели. За этим здесь следили строго. Если оболочка – то натуральная, если специи, то качественные, только из Австрии и Германии. «Партнеры, прознав про наше качество и верность традициям, пригласили меня к себе, рассказывая и показывая тонкости технологических процессов своей знаменитой колбасы. Кое-что взяли на вооружение. Как, пример, изготовление сырокопченой колбасы. Период ее созревания составлял сорок дней. Не очень быстро. Но зато очень вкусно», – говорит моя собеседница.
Однако годы безраздельного монополизма, когда прессинг конкурентов местным производителям был не страшен, сыграли с ними злую шутку. Медленно, но последовательно, как под напором ледника, из городских магазинов Риддера, к середине 2000 годов, начали выдавливаться местные колбасные изделия. На смену им пришли доставленные из-за пределов области и республики. В основном из Павлодара. На мясоперерабатывающем заводе «Рубиком» освоили оборудование австрийской фирмы «Шаллер», что позволило им снизить себестоимость, сделать отпускные цены весьма привлекательными для торговых сетей. А это ведь один из главных факторов для покупателя. Да и китайские мини-заводики, где качество конечного продукта не всегда однозначно, сказали свое слово.
Пытаясь хоть как-то отбиться от варягов, руководство ТОО «Шем-Азат» сделало попытку через власть ограничить ввоз в город колбас, копченостей, мясных деликатесов. Но рынок диктовал свои законы, которому нипочем какие-то распоряжения и указы «сверху». Все это и привело вначале к сокращению выпускаемого ассортимента, общего количества сотрудников, а несколько позже – к остановке завода.
Его руководители, успевшие стать материально независимыми, перебрались на жительство в северную столицу России. Руководить оттуда предприятием, севшим на экономические рифы, было уже проблематично. Поэтому в декабре 2011 года комбинат был продан одному из местных предпринимателей. Не только с доброй репутацией, прежним названием, функционирующим оборудованием и прочей исправной инфраструктурой, но и грузом финансовых проблем – солидным банковским кредитом, под который была заложена большая часть ТОО «Шем-Азат». Однако надежды нового владельца не оправдались. Возродить выпуск колбас и мясных деликатесов в прежнем объеме и ассортименте не удалось.
– В тот период, – рассказала начальник городского отдела предпринимательства Нагима Тастахаева, – у нового хозяина остро встал вопрос с оборотными средствами. По нашей линии мы выделяли достаточно большие деньги на поддержку предприятия. Помогали ему участвовать в конкурсах и выставках самого различного уровня. Помнится, на одной из них, в Усть-Каменогорске, аким области Бердыбек САПАРБАЕВ у стенда с нашими мясными изделиями говорил о том, что именно так надо относиться к качеству выпускаемой продукции, как это делают в Риддере. Мы разработали и начали претворять в реальность процесс по финансовой реабилитации. Но, к сожалению, начавшимся подвижкам, которые были на финальной стадии, помешали трагические события: предприниматель умер.
Однако даже после этого на судьбе мясокомбината не поставили крест. Желание приобрести его выразила одна из фирм Алматы. Однако за залоговым имуществом банка не был обеспечен должный надзор, и все дальнейшее развитие пошло по негативно накатанной колее. Оборудование и прочие «железки» были распроданы либо банально сданы в пункт приема черного металла по бросовым ценам. Это похоронило все надежды на реанимацию некогда славного производства, от которого остались лишь название – ТОО «Шем-Азат» и легкая грусть о безвозвратно потерянной славе и репутации в чем-то даже уникального для Риддера предприятия.
Риддер