Предупредить! Спасти! Помочь!

Восточному региональному аэромобильному оперативно-спасательному отряду на днях исполнилось 16 лет. Эти люди приходят на помощь в любую погоду. Они вызволят водителя из заноса, доставят в больницу роженицу из далекого аула, помогут при наводнении и любом техногенном бедствии, в общем, эта работа не для слабаков, а для настоящих мужчин. Накануне праздника нам удалось пообщаться с бессменным руководителем спасателей Игорем Лапенлавским.

– Игорь, давай перенесемся назад и вспомним, с чего начиналась спасательная служба в ВКО?

– Действительно, 31 января 2002 года считается Днем нашего отряда. Но если быть точным, то свои традиции мы ведем от более ранней даты. В 1994 году в нашей области был организован областной оперативно-спасательный отряд. Таких подразделений по Казахстану было всего шесть.
В 2002 году было создано МЧС и в том числе региональные отряды. Мы обслуживаем ВКО и часть Павлодарской области.

Начинали с личного состава. Тогда особо никто еще и не знал, что это за профессия – «спасатель». Ребят брали после армии, ровно месяц проводили тренировки. Особых методик в тот момент еще не было. Учили базовым навыкам и спустя год приступили к работе.

У нас тогда был единственный «УАЗик» и на нем мы выезжали на наши первые мероприятия. А с 2003 года уже пошло серьезное оснащение техникой и снаряжением.

– Ты 16 лет руководишь таким сложным подразделением. Не возникало желание бросить все и уйти в бизнес или на более спокойную работу?

– (Смеется) Нет, не возникало. Я окончил Уссурийское высшее военное училище, служил в разных частях и имею звание старшего лейтенанта. То есть я человек служивый и привычный, скажем так, к беспокойной жизни. Прошел путь от комвзвода до начальника штаба. Перевестись в Казахстан из России не получилось, тогда был полный развал. Поэтому я оставил службу и начал все с нуля. Бизнес, как, наверное, и все, попробовал в начале 90-х годов.
Однозначно скажу – это не по мне. Ну а потом предложили эту работу, и я согласился. Уже как спасатель я прошел обучение в Международном центре в Ногинске, также учился в США, Белоруссии. Недавняя поездка была в Грузию. Работали в горах, делились опытом по снежным лавинам.

– Как домочадцы относятся к твоей работе? Дети готовы пойти по стопам отца?

– Супруга перенесла со мной все тяготы военной жизни. Как и все, мы меняли гарнизоны, практически не имели собственного угла. Старшая дочь у меня, конечно, не спасатель. У нее очень мирная профессия – она финансист. Сын работал спасателем в отряде, но теперь перебрался в Россию и сменил сферу деятельности. Остается надежда, что внук вспомнит про деда и решит продолжить семейную традицию.

– Как ты восстанавливаешься после тяжелых ситуаций? Какое-то хобби у тебя есть?

– Наверное, мое хобби – это моя работа. Бывает, 24 часа в сутки я провожу здесь. Конечно, я поддерживаю физическую форму. Когда-то неплохо играл в футбол и сейчас люблю этот вид спорта. В молодости занимался восточными единоборствами и иногда тоже вспоминаю навыки. По работе мне пришлось освоить водолазное дело. Я, как обычный альпинист, карабкался по скалам вверх – познавал это непростое дело. Недавно пришлось сплавляться по Кальжиру. То есть навыки, которыми обладают наши ребята-спасатели, у меня тоже есть. А как мне руководить, если я чего-то не знаю или не понимаю в своей профессии? Вот в этом мое хобби и состоит.

– Ты говорил, что вы начинали с одного автомобиля. А сейчас в арсенале спасателей какая техника и снаряжение?

– Думаю, что укомплектованы мы неплохо. Хотя в мире постоянно появляются ноу-хау в нашей отрасли и за этим трудно угнаться. Оборудованные «КамАЗы», «Марши», надувные лодки все уже видели, и этим никого не удивишь. Но есть у нас уникальный и очень дорогой аварийно-спасательный инструмент, о котором мечтают, наверное, все спасатели мира. Это голландское оборудование Holmatro: ножницы, компрессоры, перфораторы и гидравлика. Мы можем очень быстро резать и крушить кузова машин и даже развалины зданий, в том числе и железобетонные плиты. Самое главное – быстрее добраться до людей и оказать им помощь, если они еще живы. Такой техники нет в России и даже в США. Это говорит о том, что на службы ЧС в Казахстане обращают пристальное внимание и оказывают им всяческую поддержку.

– Ты помнишь какой-нибудь случай из практики, который был неординарным?

– Нет, мы видимо, как врачи, умеем создавать внутренние психологические барьеры. Для нас это обычная работа. Да, она связана с риском, мы чаще видим людей, которые попали в беду, но на слезы у нас просто нет времени. Да и эмоции в нашем деле могут только навредить. Поэтому в любой сложной ситуации у нас действует не эмоциональный, а рациональный подход. Например, как быстрее добраться к месту трагедии, какое оборудование взять, куда быстрее доставить пострадавших, чтобы им помогли. В общем, вот так и работаем.

Единственное, что вспоминаю лично я, это один из первых выездов. Из-под завалов обрушившегося здания мы достали труп пострадавшего. От многотонной нагрузки тело было похоже на куклу, все кости были раздроблены. Несмотря на то, что сработали мы оперативно, спасти человека не удалось.

– Сколько человек сейчас работает в вашем подразделении и как готовят спасателей? Какие требования к вам предъявляют?

– У нас сейчас трудятся 120 человек. Это самый большой отряд в Казахстане. Шесть подразделений расположены в Усть-Каменогорске и еще четыре по области.

Ребята приходят после армии. Здесь мы их учим противопожарной, аварийно-спасательной, психологической, высотной, подводной подготовке. И медицинские навыки обязательно на первом месте. Бывают случаи, когда до ближайшей больницы – сотни километров, а жизнь человека висит на волоске. Поэтому ребята на месте должны быстро принять решение и оказать первую помощь до приезда основных сил.

Раз в квартал все спасатели проходят переаттестацию, и, скажу вам, эти экзамены очень серьезные и заставляют понервничать. Человек всегда должен находиться в отличной физической форме, иначе он просто не сдаст зачеты.

Но таких случаев у нас практически не бывает. Коллектив очень сплоченный и спаянный, текучка кадров минимальная. Многие работают уже больше 10 лет.

– Игорь, тебе есть с чем сравнивать. Наши спасатели насколько сильны по сравнению с зарубежными коллегами?

– Россияне в мире занимают, пожалуй, первую позицию. На МЧС РФ работают целые институты, разрабатывается и создается новая техника. Они очень оперативны и профессиональны, и нам есть чему учиться.

Что касается белорусов, то у них на очень высоком уровне радиационная и химическая безопасность. В свое время в результате аварии на Чернобыльской АЭС часть страны была накрыта вредными выбросами, и они сделали определенные выводы.

В США службы ЧС очень профессиональны в ликвидации последствий террористических актов. По характеру разрушения объекта они могут определить состав взрывчатого вещества, а соответственно и какую технику и средства нужно использовать.

Грузины сильны в альпинистской подготовке. В горах часто происходит самопроизвольный сход лавин и спасатели в любое время суток должны идти на трассу.

Но лично мое мнение, что самые лучшие спасатели живут и работают в бывших республиках Советского Союза. У нас у всех есть только один лозунг, которому мы и следуем: «Предупредить! Спасти! Помочь!».