Петроглифы Киелской цивилизации

В укромных уголках нашего несравненного Алтая да Прииртышья для любознательного путешественника наверняка найдутся знаки из далеких веков, прош-лых тысячелетий. Открыв их, невольно удивишься: как точно начертал на скале наш далекий пращур назначение этих мест, как тонко прочувствовал особые свойства неприметной речки, оценил укрытость ее от постороннего взгляда!

Елена Винокурова, археолог:

– По современным научным представлениям, наскальное искусство зародилось в каменном веке. Древние люди пытались отразить окружающую действительность, поэтому в это время часто изображались люди и животные в различных сценах.

Что касается петроглифов Жарминского района, логично отнести их к периоду поздней бронзы – раннего железного века, когда образ этого животного выходит в сюжетах наскальных художников на первый план. Особое символическое значение придавалось оленьим рогам, украшавшим головные уборы служителей культа. К этому времени на территории нашего региона особое распространение получили племена андроновской культуры. Позже своим тотемом, то есть животным, от которого они ведут своё происхождение, оленя считали сакские племена, жившие в раннем железном веке. В переводе с древнеиранского слово «сак» означает «олень».

В отношении жарминской каменной скульптуры нужно отметить, что одну из крупнейших групп этих памятников составляют древнетюркские изваяния, распространенные на обширных горно-степных пространствах Центральной и Средней Азии. Подобные памятники чаще всего ставились в межгорных котловинах и на берегах рек, вдоль оживленных в древности дорог и троп, в исконных местах обитания степняков-скотоводов. Древний рисунок на «визитке» хозяйства

– В «визитную карточку» нашего хозяйства, – говорит глава крестьянского предприятия «Шалабай» Куаныш Сулейменов, – просится фрагмент из наскального изображения бронзовой эпохи, где всадник на лошади возвышается над стадом животных. Это символично, ведь нынешние табунщики выпасают животных как раз вблизи тех утесов, где древний художник начертал всадника и животных. Мы разводим казахскую белоголовую, овец, лошадей и видим, что эти пастбища будто нарочно созданы Всевышним для скотоводства. Рисунок древнего художника – своеобразный наказ будущим поколениям. Остается лишь удивляться прозорливости наших предков.

Куаныш Сулейменов направляет самых больших знатоков речки Киели провести нашу журналистскую экспедицию мимо джунгарских захоронений, каменных изваяний в степи к утесам с наскальными изображениями.

По отрогам большой плодородной долины – животноводческие стоянки. Одних только животных белоголовой породы в хозяйстве более трех тысяч. Для каждой необходимо три гектара площади. Тогда будет полный порядок и с упитанностью, и с воспроизводством.

– Хорошо себя чувствуют здесь и овцы породы байыс, – говорит наш проводник бригадир овцеводов Талгат Кусманов.

Он рассказывает, что веса за 50 килограммов байыс набирает легко, а иной кошкар и за центнер переваливает. «Хорошие тут места», – заключает Талгат.

Замечаем, что над речкой Кызылкой (так ее прозвали в народе) расположились курганы. Это места древних захоронений. Очевидно, что для их сооружения требовались немалые силы. Если учесть, что таких курганов вдоль неприметной речушки – целый ряд, то можно предположить, что в древности этот край был достаточно многолюдным.

…А здесь, на пригорке, у слияния речек Кызылки и Киелки – каменные могилы. Их испокон веку местный люд зовет джунгарскими. Так это или нет – Бог весть. Но известно, что джунгарские завоеватели доходили до Иртыша. Может быть, какая-то очередная схватка с казахскими воинами обернулась для джунгаров потерями, и они похоронили павших на этом пригорке у слияния речек? Важно отметить, что могилы поверженных завоевателей не разрушил народ. Схватка в бою – одно дело, но пленный враг, похороненный враг – сов-сем другое. Казахский народ проявил здесь благородство.

В пойме Киелки вольготно чувствует себя большой косяк лошадей. Табунщик Амангельды Кубикеев рассказывает немало интересного из жизни животных. Например, в его косяке самый главный – ревнивый жеребец Цезарь. Горе тому, кто посягает на его кобылиц. Злой Цезарь безжалостно выгоняет из табуна соперника. Но и молодому жеребцу тоже нужно проявлять себя. И он не оставляет попыток отбивать для себя самочек. Так и идет далее жизнь по установленному закону. А уж как лучше выпасать лошадей, чтобы они набирали вес, шалабайцев учить не надо. Тем более что пойма Киелки дает прекрасные корма.

…А мы держим путь дальше, к сердцу Киелки – утесам с наскальными рисунками. Даже наши опытные проводники после того, как мы миновали местечко Мортас (печать на камне), не сразу находят дорогу к утесам, где жил род найман-байсары. Травы так высоки, что хоть на крышу «Нивы» становись. И все же разобрались. Вот, наконец, место обетованное. С самого высокого утеса просматриваются очертания, как бы завершающие долину. К ним с окрестных отрогов и сопок стекаются зеленые полосы лощин. Здесь расположен местный водосток, есть родники, ручьи.

Травостой – в грудь. Обзор прекрасный.

Обильные травы и ручьи привлекали когда-то внимание древнего человека. С утеса удобно было наблюдать за пасущимися домашними животными или дикими зверями. Время будто специально для пращура-художника отшлифовало плиты. Здесь его рука изобразила всадника, сидящего на лошади выше всех, а ниже – стадо горных баранов с характерными закругленными рогами. На другой «картине» – всадник, стоящий на крупе лошади, а неподалеку – косяк пасущихся лошадей. Где-то видно изображение причудливых рогов оленей, проглядываются на плитах какие-то другие узоры… Аналогичные рисунки, помнится, школьный учебник датировал бронзовым веком, то есть тремя тысячелетиями ниже от нашего XXI века! Наверняка можно сказать, что наскальным изображениям характерен реалистичный стиль. И над горными баранами, и над лошадьми возвышается человек на лошади. Во втором случае он даже встал на круп коня, чтобы лучше видеть горизонт. Выходит, все правильно завещал нам древний художник: человек в этих местах должен заниматься животноводством, только смотреть за своим делом нужно пристальнее. Выходит, прав руководитель ТОО «Шалабай», который мечтает внести древний фрагмент наскального рисунка в свой логотип.

Невероятно, но даже рядом с древними наскальными изоб-ражениями мы увидели так называемые автографы современников. Люди начертали на скалах свои имена, некоторые надписи датированы 1937, 43, 56-м и другими годами. Как назвать такое – сразу сказать затрудняюсь. Но обратить внимание на эти факты варварского отношения к историческому наследию необходимо. Когда мы готовили материал к печати, сомневались, стоит ли точно указывать место, где наша экспедиция обнаружила петроглифы. Но ведь суть заключается в том, чтобы современный человек правильно пользовался достопримечательностями родного края.

Часто бывает, что в благодатном месте сходится сразу много диковинок. Так и на этой речке. Старожилы давно подметили, что Киелка имеет более высокую температуру воды, чем соседняя речка Кызылка. То ли донные отложения греют воду, то ли некоторые родники имеют более высокую температуру? Этим вопросом тоже никто профессионально не занимался. Но факт, что температура в Киелке выше, что к этой воде больше льнут животные и рыбы. Растительность в пойме также богаче, чем по берегам окрестных речек. Полезные свойства имеют и степные озерца неподалеку.

Все это замечал древний человек, имел цепкий взгляд, мог четко оценить преимущест-ва того или иного уголка мест обитания.

Вовсе не случайно мы предпослали материалу рубрику «Алтай – золотая колыбель». В преддверии очередного международного форума, в котором примет участие целый ряд зарубежных делегаций, новые и новые свидетельства о богатом историческом наследии Алтая и Прииртышья как нельзя кстати.

Жарминский район