Между прошлым и будущим
Большую часть своей советской биографии «Рудный» свято исполнял роль коллективного пропагандиста, агитатора и организатора. Отдел промышленности бился за внедрение прогрессивных методов организации труда и новых технологий на предприятиях и в строительных организациях. Отдел сельского хозяйства ратовал за то же самое в своей отрасли. Мы задорно критиковали нерасторопных хозяйственников, хвалили за использование новых технологий, прославляли передовиков производства в городе и деревне. Отдел культуры, соответственно, освещал культурную жизнь в городах и селах. Главным защитником всех обиженных был отдел писем. Сюда не только стекались жалобы восточноказахстанцев, но именно этот отдел в основном занимался проблемами медицины, народного образования и сферы услуг. Все при деле и все чувствовали себя полезными для общества. Не преувеличу, если скажу, что это и было смыслом жизни большинства журналистов газеты.
Несколько особняком стояли отделы пропаганды и агитации и партийной жизни. В их обязанность входило освещение деятельности партийных и профсоюзных организаций, советов народных депутатов. В эти отделы журналисты никогда особо не рвались. Даже в эпоху перестройки, когда читатель крайне заинтересовался политикой.
Именно в ту пору работалось плодотворно и как-то азартно. Главный редактор Юрий Ефимович Матвеев в дела отделов вмешивался не часто, только в особо сложных случаях, хотя и вольницу не поощрял. От наездов обкома партии старательно отбивал. С ним можно было говорить, советоваться и даже шутить.
К нам по распределению прибыл выпускник МГУ Костя Золотарев. Мастер спорта по боксу, убежденный трезвенник и противник курения. За работу взялся рьяно. Критические материалы пек, как пирожки. В конце марта «разнес» какое-то подразделение милиции. В обкоме хмурились, милицейское начальство негодовало. Редактор, как мог, Костю защищал.
А на дворе гуляла весна. Грянуло первое апреля. Журналисты развлекались на тему «у тебя спина белая» и «срочно на ковер к шефу». Поэтому Костя долго отмахивался от призывов зайти к редактору. Однако зайти пришлось. Юрий Ефимович лично чуть не взашей загнал парня к себе в кабинет.
Разговора тет-а-тет не получилось. Редактор орал и матерился так, что слышала вся редакция. За что перепало Костику, понимал только один человек – сотрудница отдела писем, озорная Валентина Сидорова. Это она раздобыла бланк вытрезвителя, вписала в него фамилию нашего трезвенника и с утра пораньше положила бланк на стол редактору. В советские времена, да еще в самый разгар борьбы с пьянством пребывание в вытрезвителе означало одно – прощай, карьера журналиста. Извещения о том, что сотрудник переночевал в столь непочтенном заведении, рассылались не только на работу, но и в горком и обком партии. Редактора тоже по голове бы не погладили. Впрочем, «соло» Матвеева состояло из одной вполне понятной фразы: «Ты что, не мог мне позвонить? Я бы тебя вытащил!»
Косте слова не давали. Слабые попытки возразить, мол, менты решили отомстить, тонули в грохоте гнева. Валентина тоже сообразила, что пошутила несколько неудачно. Время от времени забегала в кабинет, пытаясь объяснить про «первый апрель – никому не верь». С десятой попытки ей это удалось. Шеф все же взял в руки бумагу, убедился в том, что на ней действительно нет обязательной печати. На миг замер… И Валентина бросилась вон из кабинета. За ней – редактор. «Я тебя, заразу, в пыль сотру».
Это надо было видеть. По коридору, подобрав длинную по тогдашней моде юбку, бежит Валентина. За ней – Матвеев…
Все, слава богу, обошлось. Шефа успокоили. В качестве лекарства налили коньячка.
Шутки кончились, когда по-настоящему забурлила перестройка. Задержка зарплат, нехватка продуктов, сокращения на предприятиях, очереди за водкой – все располагало к политизации населения. Народ требовал информации, критики действующей власти. Впервые «Рудный Алтай» набрал тираж в 180 тысяч экземпляров. Что не удивительно. На весь Восточный Казахстан – две областных газеты. Нам верили, на нас надеялись, нас читали. Газета в те годы выходила пять раз в неделю. Печалило только одно – нерасторопность почты. Даже в городе пресса доставлялась с большим опозданием.
И вот тут с предложением создать альтернативную службу доставки вышел все тот же Костя Золотарев. Зарегистрировал малое предприятие, провел подписку, отчитался – и все. Как оказалось, молодой и энергичный не продумал сам механизм доставки. Все, что планировалось и что так красиво выглядело на бумаге, на практике оказалось невыполнимым. После Нового года мы вышли на работу… и с трудом пробрались в свои кабинеты. Наши читатели оккупировали коридоры. Им не доставили газету. С каждым днем недовольных становилось все больше. Возмущение росло. В приемной редактора выломали двери. Журналистов обещали побить.
Первые две недели января мы в поте лица восстанавливали связи с почтой, переоформляли подписку… и извинялись, извинялись, извинялись. Это, однако, не помогло главному редактору. Юрия Ефимовича Матвеева «ушли».
С этого момента начался новый этап в жизни газеты. Вместе со всей страной мы учились жить в новом мире, осваивали рыночную экономику, стараясь не только выжить, выиграть в соперничестве с новыми печатными изданиями, которые в свою очередь тоже боролись и за читателя, и за влияние и за рекламу.
Жизнь продолжалась. Новая, незнакомая. И в ней нужно было и сохранить себя, свои ценности, и обновиться, чтобы быть ближе к тем, ради кого газета и создается, – к своим читателям.
Фото Виктора Коржа
