Мамы в законе

В Усть-Каменогорске участилось количество необычных обращений в суд: к административной, а то и уголовной ответственности требуют привлечь детей в возрасте до 10 лет. Кто виновен в детской криминализации и как с ней бороться?

Бытовые конфликты окружают нас повсюду – у многих есть соседи, знакомые или родственники с неадекватным поведением: жена-истеричка, муж со склонностями к рукоприкладству, свекровь с бесконечными упреками, деспотичная теща. В домах таких людей царит напряженная атмосфера постоянно назревающего конфликта, даже когда кажется, что никаких причин для него нет. И в этих условиях растут дети, ни в чем не повинные, но вынужденные быть молчаливыми наблюдателями бесконечных разборок и выяснения отношений.
Б
ытовые конфликты никак не регламентируются законодательством и остаются внутри семьи. Но они могут стать почвой для настоящих судебных разбирательств или, в худшем случае, преступлений, вплоть до убийств.

– В накаленной семейной обстановке угнетаемая сторона редко обращается за помощью даже к психологу, – говорит исполняющая обязанности председателя специализированного межрайонного суда по делам несовершеннолетних №1 Восточно-Казахстанской области Гульнар Боранбаева. – Многие терпят до последнего, пока не случится что-то действительно плохое.

К примеру, жена, регулярно избиваемая мужем, уже близка к отчаянию, но в суд все равно не идет, потому что понимает – возникнет целый ворох проблем и расходов, связанных с тяжбой, появится вероятность лишиться родительских прав, а шаткие взаимоотношения между супругами сойдут на нет окончательно. Ведь суд может вынести решение только в пользу одной из сторон – кому-то придется уступить, никаких компромиссов не предусмотрено.

Решать подобные проблемы призван институт медиации – досудебного урегулирования конфликтов. В отличие от суда, эта процедура позволяет разрешить разногласия с выгодой для обеих сторон – вместо того, чтобы выяснить, кто не прав, и наказать, задача медиатора строго противоположная – найти общие точки соприкосновения и помирить. Закон о медиации действует в Казахстане с 2011 года, хотя в народе такую практику применяли испокон веков.

– Медиация начала распространяться в мире с середины прошлого века. У каждой страны есть свои древние аналоги этой процедуры. В Казахстане, к примеру, был суд биев, когда умудренные опытом люди решали бытовые споры и помогали найти общий язык, – рассказала директор представительства республиканского общественного объединения «Национальная палата медиаторов» по Восточно-Казахстанской области Марианна Дячук. – Часто когда люди ссорятся, они не слышат или не хотят слышать друг друга. Каждый настаивает на своем и считает, что его ущемляют, что только он прав. В такой ситуации может помочь медиатор – непредвзятый человек, не заинтересованный в интересах ни одной из сторон конфликта. Он выслушает каждого отдельно и затем сведет вместе, выявив основные проблемы, которые необходимо решить и предложив пути решения. Часто после примирения люди уже сами понимают, в чем они ошибались и как теперь нужно действовать.

Особенно остро в процедуре медиации нуждаются неблагополучные семьи с маленькими детьми. Как утверждают специалисты, чаще всего проблемы, которые взрослые пытаются переложить на ребенка, кроются вовсе не в нем, а в окружающей его обстановке. Вялость, плохая успеваемость, депрессивный настрой – все это родители, конечно, видят, но часто не замечают, что сами негативно влияют на свое чадо.

– Хуже всего, когда взрослые показывают детям неподобающий пример, – говорит Гульнар Боранбаева. – Когда мать при ребенке, который находится в подавленном состоянии, возмущается: «А что ему от меня еще надо? Я ему все дала! Он прилично одет, ходит в хорошую школу, получает все, что пожелает! Что ему надо еще?». В таких ситуациях ребенок лишь молча слушает – у него опускаются руки. Он понимает, что разговаривать с мамой бесполезно, и в будущем эта установка у него только усилится. А потом мама будет возмущаться, почему сын не уделяет ей достаточно внимания. Взрослые редко признают, что проблема может быть в них самих. Если ребенок ведет себя неправильно – его наказывают. Почему-то родители думают, что если они обеспечили ребенка материально, то он обязан быть счастлив. Но это не так.

По словам специалистов, если, к примеру, мальчик замкнут или, наоборот, слишком агрессивно настроен по отношению к сверстникам, проблема почти всегда кроется во внешних факторах – быть может, кто-то из одноклассников оказывает на него давление, может, во дворе какое-то недопонимание с ребятами, а чаще всему виной проблемы дома.

– Был случай, когда пришла женщина и рассказала, что с ее ребенком что-то не так, – говорит Марианна Дячук. – Я попросила ее для начала перечислить свои недостатки, на что она ответила: «У меня их нет». Ее муж, напротив, сразу признался, что имеет ряд отрицательных черт характера, назвал их. После выяснилось, что он с утра до вечера работает, после чего забирает ребенка, отводит домой, готовит, укладывает спать, в то время как мать постоянно занята собой. Такая мама показывает ребенку плохой пример, но сама этого не замечает.

Криминализация детей – еще одна проблема, с которой регулярно сталкиваются в ювенальном суде. Причем нет никакой явной связи между этим понятием и благополучием семьи. «По наклонной» скатываются как дети из среднего класса, так и отпрыски богатых бизнесменов и предпринимателей. Отнимают сотовые телефоны, ценные вещи у сверстников, дерутся, угрожают и шантажируют, а после, когда их спрашивают – зачем пошел «на дело»? – отвечают, мол, нужно было как-то проявить себя.

– Родители думают, что заняв досуг ребенка, они обезопасят его от криминала, – говорит Марианна Дячук. – Отчасти это так. Однако нередко детей отдают совсем не туда, куда им хочется. К примеру, мать отправляет свое чадо на балет только потому, что из нее самой в детстве не получилась балерина.
Желание ребенка при этом не учитывается. И потом, когда подросток совершает правонарушение, он объясняет это тем, что хотел сделать что-то свое, а не то, чего требуют родители.

Тут стоит отметить, что в ювенальном суде всегда ходатайствуют за то, чтобы подростков, впервые совершивших легкие правонарушения, не повлекшие серьезных телесных повреждений для пострадавшей стороны, наказывали не заключением в колонию, а штрафом или исправительными работами.

– Разумеется, подросток не должен воспринимать освобождение от серьезного наказания так, будто ему все сходит с рук, – ему надо понять, что он был не прав. Но наказывать провинившихся ребят так же, как взрослых, нельзя – они воспринимают это совершенно по-другому. Их нужно, в первую очередь, перевоспитывать, – говорит Марианна Дячук. – Порой они просто ошибаются, о чем тут же жалеют. И возможно, больше никогда бы не встали на этот путь, но оказавшись в колонии, попадают под дурное влияние, где им негативно влияют на психику.

В ювенальном суде отмечают, что за последнее время участилось количество заявлений, в которых взрослые люди просят привлечь к ответственности детей в возрасте до 10 лет. Один мальчик избил другого за школой – родители пострадавшего ребенка пишут заявление в суд на агрессора. Работники суда объясняют истцам, что по закону малыш не может быть привлечен к уголовной ответственности, однако возмущенные родители не хотят ничего слышать: «Он ударил моего сына!».

– Родителей можно понять, однако подавать в суд на ребенка – это слишком, – говорит Гульнар Боранбаева. – С другой стороны, проблема криминализации детей, даже самых маленьких, действительно существует.

Конфликты между родителями и учениками в школах приобретают такой массовый характер, что это заставляет общественность задуматься о новых способах разрешения подобных проблем.

– Мы думаем о внедрении так называемой «школьной» медиации, когда специалист будет работать непосредственно в школе и оперативно решать возникающие недопонимания между ребятами, родителями и учителями, – говорит Марианна Дячук. – Возможно, тогда количество инцидентов снизится.
Часто медиатор узнает при общении с подростком подробности его жизни, о которых родители даже не догадывались. И он может помочь, выявить глубинные причины проблемы и наладить контакт между поколениями.

Тем не менее, специалисты уверены, что главные рычаги влияния на детей – в руках родителей. Кто-то ими пользуется, мягко направляя ребенка в правильное русло, кто-то ими же насильно загоняет своего отпрыска в секции и кружки, к которым у него нет ни предрасположенности, ни желания, а кто-то их и вовсе не замечает, оставляя ребенка один на один с самим собой. Родители оказывают огромное влияние, производят неизгладимое впечатление на своих детей и поэтому должны ответственно и самокритично подойти к воспитательному процессу.

За первое полугодие 2015 года было рассмотрено 160 гражданских дел, связанных с несовершеннолетними. В 2016 году почти в полтора раза больше – 206.
Было завершено 30 уголовных дел с участием подростков и детей за прошедшие полгода. За аналогичный период прошлого года – 22. Стоит отметить, что ни один ребенок не попал в колонию, всем провинившимся были назначены альтернативные виды наказания – исправительные работы, ограничение свободы, условный срок. Только один человек из этих 30 дел получил реальный срок, и это взрослый, осужденный за развратные действия в отношении детей.

Количество административных дел, наоборот, сократилось почти в три раза – с 608 до 219. Такой спад объясняется тем, что из юрисдикции ювенального суда в ведомство полицейских перешла самая «популярная» статья – нахождение несовершеннолетнего на улице после 23.00 без сопровождения родителей или опекунов. Раньше такие дела рассматривались в судебном порядке, теперь же на первый раз только выписывается предупреждение, что без проблем может сделать инспектор, не вовлекая суд.