«Куры в законе», или Бизнес строгого режима

Осужденные одной из усть-каменогорских тюрем ударились в предпринимательство. До Рокфеллера и Ротшильда им пока далеко, но дела, как выяснилось, идут неплохо. Вместо блатной лексики у бизнесменов в обиходе теперь появились такие слова, как «прибыль», «налоговые отчисления» и «расширение производства».

Заключенный Ержан Елгонов с гордостью показывает свою мини-ферму. Начинал он ее с нуля, благо были свободные помещения. Правда, пришлось полностью заменить крышу, полы и отопление. Прежде чем открыть бизнес, внимательно изучил рынок. Черемшанская птицефабрика на тот момент закрылась, а яйца в область поставляли только мелкие хозяйства и дилеры из Алматы и Павлодара. Хозяин внимательно все просчитал и решил – новое дело будет рентабельно. Начинал с 40 несушек, сейчас их у него 700. Чуть позже приобрел инкубатор, где вылупились первые птенцы. Голландские куры отлично несутся и приносят 2 яйца в день, а в год одна Курочка Ряба дает и вовсе астрономическую цифру – 400 яиц.
– Считаю, что бизнес оправдал себя, – делится осужденный Ержан Елгонов. – У меня сейчас трудятся 8 человек. Прорабатываем вопрос обеспечивать продукцией все исправительные учреждения города. В прошлом году получил лицензию на сбыт яиц. Реализуем в магазины города до 500 яиц в день.
– Сам я из сельской местности, – говорит осужденный Сергей Подкорытов. – Работаю у Ержана. Мне это все с детства знакомо. Особых усилий уход не требует. Даю птице корм, воду, потом собираю яйца. За это мне идет зарплата.
У бизнесмена Елгонова зарегистрировано собственное ИП. А то, что он сам находится в местах не столь отдаленных, абсолютно не влияет на коммерческие дела. На свободе у Ержана есть доверенное лицо. Это человек имеет право подписи и продает товар. За все время у компаньонов не было разногласий, а дела пока идут только в гору.
– «Куриную науку» я изучал дистанционно, – вспоминает Ержан Елгонов. – Мне приносили распечатки из интернета. Пришлось забраковать много пород, которые для нашего региона не подходят. Моя порода Ломан Браун в мире считается самой плодовитой. После отбытия наказания хочу расширить бизнес. Здесь филиал оставлю, основную часть на волю перенесу. Буду развиваться и расширяться.
Еще один успешный коммерсант Алмаз Айбеков начинал с выращивания петрушки, лука и базилика. Но объемы посевных площадей были маленькими и пришлось срочно перепрофилироваться. Алмаз не пал духом и тоже решил сделать упор на клушках. Правда, чтобы не перебегать дорогу бизнесмену-сокамернику, он закупил бройлеров. Его куры растут как на дрожжах и за два месяца достигают веса в 3 килограмма.
– 300 тушек мы уже реализовали на рынках Усть-Каменогорска. Планируем выйти на мощность 1,5 тысячи килограммов куриного мяса в месяц. А вообще в перспективе можно наладить коптильный цех и организовать выпуск деликатесов из куриного мяса.
Примеру Ержана и Алмаза в колониях области последовали 13 человек. Заключенные проявили недюжинные предпринимательские способности и активно завоевывают местный рынок. А вот многие бизнесмены с воли, наоборот, мечтают попасть за решетку и наладить именно здесь свое дело. К примеру, хозяин этого цеха закона не нарушал, но разместил свое производство прямо в зоне. Плетеная мебель из ротанга и ивняка идет нарасхват.
– На самом деле это очень выгодно, – пояснил старший инспектор отделения организации труда осужденных Департамента УИС по ВКО Дастан Санбаев. – С советских времен у нас остались производственные мощности. Мы предоставляем бизнесменам помещение и даже станки в доверительное управление. Они не платят арендную плату, а только коммунальные услуги. Вдобавок труд заключенных, которые будут работать на таком производстве, стоит дешевле, ведь они уже обеспечены питанием и медобслуживанием. Доля осужденных, которые приняли желание трудиться, по области составляет 77 процентов. Это очень высокий показатель.
Заместитель начальника учреждения ОВ 156/2 Адиль Айтыков считает, что предпринимательский бум в исправительных учреждениях напрямую связан с гуманизацией исправительной системы. Большинство заключенных по собственному желанию решили трудиться.
– Им на специальные счета перечисляется зарплата, – комментирует Адиль Айтыков. – Из этой суммы многие оплачивают судебные иски, переводят деньги родным или покупают товары в местном магазине. Когда люди выйдут на свободу, у них на первых порах будет сумма, чтобы
обустроиться. К тому же многие здесь получают профессиональные навыки и наверняка будут востребованы как специалисты на воле.
Трудотерапия начиналась всего лишь как социальная адаптация осужденных, но, похоже, перешагнула привычные рамки. Если дело так пойдет и дальше, шутят здесь, то восточноказахстанские тюрьмы по количеству миллионеров выйдут на первое место в мире.