История жизни и творчества в архивных документах
125 лет со дня рождения великого писателя, просветителя и общественного деятеля Родившись на рубеже веков, он застал непростые времена перемен, когда старый привычный порядок был разрушен, и на его месте строился новый, совершенно иной мир. Мухтар Ауэзов сумел найти в нём свой путь – писателя, драматурга, просветителя и активного общественного и политического деятеля. И начал он его в Семипалатинске. В городе, где вырос в талантливого, активного, с бьющей через край энергией патриота.
Какими же были его первые шаги на нелёгком жизненном и творческом пути? Об этом мы накануне поговорили с кандидатом филологических наук, доцентом Раушан Мухажановой.
– Раушан Мураткановна, 28 сентября мы отметили 125-летие со дня рождения великого писателя Мухтара Ауэзова. Вне всякого сомнения, он внёс огромный вклад в мировую литературу. Его жизнь и творчество учёные изучают уже несколько десятков лет. Что же вы расскажете нового о семипалатинском периоде его жизни?
– Тему диссертации мне посоветовал выбрать профессор, один из ведущих литературоведов Казахстана Арап Еспенбетов. В конце 1990-х годов у него образовалась собственная школа – аспиранты и студенты, которые, занимаясь научными исследованиями, одновременно ликвидировали «белые пятна» в истории казахской литературы.
В советский период лишь единицы писателей казахского народа входили в когорту тех, кто удостаивался исследований и тщательного анализа. Большинство же оставались в забвении. Это Шакарим Кудайбердиев, Кокпай Жанатаев, Асет Найманбаев, Каюм Мухамедханов и многие другие.
Вот их жизнь и творчество Арап Слямович поручил изучить нам, его ученикам. Причём исследования наши должны были носить строго научный, исследовательский характер, основываясь на архивных документах, справках, отчётах, воспоминаниях очевидцев и участников событий.
Мне же досталась тема семипалатинского периода жизни и творчества Мухтара Ауэзова. Честно говоря, я тогда не знала, что нового я могу сказать в науке про него. Ведь к тому времени ауэзововедение существовало уже около 70-ти лет. И все эти годы мои предшественники не сидели без дела.
– И как, ваши опасения оправдались?
– Поначалу я пришла в полное отчаяние. Куда бы я ни приходила, – в библиотеки, архивы, музеи, – везде уже были мои уважаемые предшественники…
Позже я поняла истинный смысл высказывания Белинского, говорившего, что у каждого нового поколения свой Пушкин. Опираясь на достоверные факты, каждый новый исследователь по-иному оценивает события и вклад писателя в общую копилку национальной и мировой литературы.
Вот и я стала искать «своего» Мухтара Ауэзова. Несмотря на то, что у меня был маленький ребенок (мне тогда было 22 года), я в течение четырёх месяцев практически не выходила из читального зала Центра документации новейшей истории, тщательно прочитывая каждый документ, относящийся к периоду с начала ХХ века до 1925 года, когда Мухтар Омарханович уехал из Семипалатинска.
И эта тщательность дала свои плоды. В результате многомесячных бдений и трудов была обнаружена совершенно неизвестная, третья по счёту папка с документами, которые напрямую или косвенно касались жизни, творчества, а также политической, общественной и просветительской деятельности писателя. На сегодняшний день о его семипалатинском периоде есть сведения во многих документах, более 60 из которых были впервые обнаружены мною в архиве в конце ХХ–начале ХХI веков.
Сборник этих документов я собрала и опубликовала в 2003 году в книге «Мұхтар Әуезов өмірінің Семей кезеңі», которая сегодня стала библиографической редкостью. Ну а в том, насколько она востребована, убедилась недавно, когда в случайном разговоре с директором алматинского музея Мухтара Ауэзова узнала, что именно это издание является её настольной книгой: так много дают новых мыслей и направлений для исследований обнаруженные в семейском архиве документы и отчёты.
– Как же так случилось, что ваши предшественники пропустили документы и первоисточники в архиве?
– Думаю, дело в том, что я изучала не только документы, связанные с Ауэзовым, а всю документацию, отражающую жизнь города и всей губернии в тот период. Внимательно прочитывала каждый документ, как бы тяжело он не читался. Ведь очень редко встречались справки и отчёты, отпечатанные на машинке, чаще это рукописные материалы – справки, записки, расписки, протоколы заседаний различных комиссий и госорганов. Причём довольно часто встречались документы, а точнее – короткие справочки, написанные на небольших листочках, где на одной стороне могли быть сведения, датированные 1925 годом, а на другой – справка, выданная в 1921 году. Видимо, так выходили из положения государственные учреждения, экономя дефицитную бумагу.
Отмечу, что ауэзововедение продолжает своё развитие. За последние годы появилось немало интересных современных исследований, связанных с жизнью и творчеством писателя.
– Так что же вам удалось установить в итоге?
– Известно, что в Семипалатинск Мухтар Ауэзов переехал в 11-летнем возрасте. Его брат Касымбек забрал подростка из аула, расположенного неподалеку от местечка Борили, чтобы мальчик получил образование.
Мухтар считался в семье единственным сыном от старшей жены. Хотя у его отца Омархана были дети, в том числе сыновья, от второй, младшей жены. Кстати, с одним из братьев, Ахметом Ауэзовым, Мухтар родился с разницей всего лишь в 12 дней. И в его воспоминаниях мы узнали, что в честь рождения внуков, Ауэз, отец Омархана, устроил большой той, на который был приглашён Абай Кунанбаев. Надо отметить, что Ауэз был очень уважаемым человеком, тесно связанным с семьёй Кунанбая и Абая. На празднике в честь рождения детей Абай прочитал свой перевод стихотворения Лермонтова и сказал такие напутственные слова: «Лермонтов – чистый родник, его помыслы чисты и невинны. Так пусть и у Мухтара жизнь будет светлой, чистой, радостной». Получается, что Абай ещё младенцем благословил своего будущего биографа и исследователя на труд всей его жизни.
Но до этого было, конечно, далеко. В 1909 году Мухтару только 11 лет, он учится в медресе, одновременно изучает русский язык, потому что мечтает учиться в русской школе, где можно постигнуть знания современной науки. Он усердно учится. Известен случай, когда Мухтар сдавал экзамен по русскому языку при поступлении в 5-классную русско-казахскую школу в Семипалатинске. Учитель Попов задал написать сочинение, и Мухтар написал короткий рассказ «Даул», поэтически описав порывы вольного ветра. Оценив литературные способности будущего ученика, Попов уже тогда сказал, что у этого мальчика большое будущее в литературе. И был, несомненно, прав.
Интересно, что в собственноручно написанных биографиях Мухтар Ауэзов неоднократно писал о том, что он закончил учиться в 5-классной русско-казахской школе в 1915 году. Однако Каюм Мухамедханов, исследуя жизнь и творчество своего учителя, нашёл официальные документы, в которых указывается, что в 1911–1912 учебном году Мухтар Ауэзов уже окончил первый курс обучения в Семипалатинской учительской семинарии. Ещё предстоит работа над тем, как связать эти два факта.
При жизни Мухтар Омарханович несколько раз писал свою автобиографию. И каждый раз упоминал, что завершил учительскую семинарию в 1919 году. Этот же факт подтверждает диплом об окончании учебного заведения.
Однако из воспоминаний очевидцев и родственников писателя мы узнаём, что во время учёбы в семинарии Мухтар несколько раз прерывал курс и подолгу жил в родном ауле. Один из таких случаев связан со скоропостижной кончиной обоих родителей в 1912 и 1914 годах. Как единственный сын от старшей жены Мухтар должен был вступить в права наследования и заняться делами семьи. И он поступил, как велел ему сыновний долг. Но долго заниматься хозяйством он не стал: очень скоро юноша вернулся в семинарию, где продолжил обучение.
Второй раз он вынужден был уехать в аул, когда перенёс тяжелую болезнь: заразился тифом. После излечения уехал в Борили, чтобы поправить здоровье и восстановить силы.
– Насколько я понимаю, именно годы учёбы в учительской семинарии стали для Мухтара Ауэзова периодом первых успехов на пути творчества?
– Несомненно, это так. В годы учёбы он знакомится и сближается с самой передовой молодёжью из числа представителей казахской интеллигенции. И даже входит в ряды алашординцев. В архиве сохранился список организаторов алашского конного партизанского отряда, где под номером восемь значится фамилия Ауэзова. Однако считать этот список документом мы не можем: на нём нет ни подписей, ни печатей.
Тем не менее, можно с уверенностью сказать, что Мухтар Ауэзов тесно сотрудничал с представителями Алаш Орды.
Я считаю, что 1917 год в жизни писателя был наиболее значимым и плодотворным в его семипалатинский период.
За год до этого его женили на Райхан, дочери Кокена. Хотя он был влюблён (и не без взаимности) в дочь сына Абая, Магауии, – красавицу Камилю. Но та была просватана за другого, и её отдали замуж за нелюбимого. Мухтара же уговорили жениться на Райхан. И вроде бы юноша даже немного влюбился в юную красавицу, через год после свадьбы родившую ему дочку, которую он назвал Мугамилей.
Эти события в семье, вполне счастливые, дали толчок для бурной творческой деятельности Ауэзова. В 1917 году он написал свою первую трагедию «Енлик-Кебек», которую поставили в доме вдовы Абая Айгерим. В спектакле участвовали исключительно юноши – студенты учительской семинарии. Кстати, они исполняли и женские роли.
В этом же году он пишет одну из своих первых публицистических работ «Стержень человечества – это женщина», опубликованную в газете «Сарыарка». Долгое время эта публикация считалась первой работой Ауэзова в этом жанре. Однако на самом деле впервые он напечатал свой публицистический труд в соавторстве с Турагулом, сыном Абая Кунанбаева, в 1916 году. В ней авторы рассуждают о бедах казахского народа, о его нежелании уйти от косности, безграмотности, призывают свой народ к свету знаний, причём они считали, что лучше всего, прогрессивнее, взять за образец западную модель просвещения и поиска научных знаний. И в качестве примера приводили прорыв Японии – когда-то отсталой страны, которая совершила рывок, взяв за образец западную науку.
Мысли настолько глубокие и интересные, что невольно проводишь параллель с сегодняшним днём. А если задуматься, что в 1916 году Мухтару было всего лишь 19–20 лет, то удивляешься его прозорливости и мудрости.
– Семипалатинский период писателя – это время появления на свет его первых рассказов и драматургических произведений…
– Годы жизни, проведённые Мухтаром Ауэзовым в Семипалатинске, наполнены трудом. Его хватало буквально на всё: он много писал, издавал журнал «Абай» вместе с Жусипеком Аймаутовым, преподавал в семинарии, был активным политическим и общественным деятелем.
Судите сами. В 1920-е годы он пишет целую серию удивительно талантливых рассказов, которые сегодня признаны подлинными шедеврами казахской литературы. Это рассказы «Сиротская доля», «Судьба беззащитных», «Женитьба», «Образованный гражданин», «Красавица в трауре», «Кто виноват?», «В тени прошлого» и многие другие. Именно эти произведения, написанные им до 1925 года, дышат свободой мысли. Мухтар Ауэзов пишет, не ограничивая себя цензурой, он свободен и искренен, раскрывая образы своих героев, описывая события жизни своего народа. Ведь сюжеты для рассказов он брал из жизни. Как говорят, всё было основано на реальных событиях. Причём часто в описываемых событиях он сам принимал непосредственное участие. Некоторые же сюжеты возникли из историй, рассказанных очевидцами из числа друзей и знакомых молодого писателя и драматурга.
В этот же период он пишет четыре драматургических произведения: трагедии «Еңлік-Кебек», «Бәйбеше-тоқал», «Кара көз» и утерянное произведение «Ел ағасы».
Выпуская 11 номеров журнала «Абай», Ауэзов публикует в нём интереснейшие статьи на самые различные темы: просвещение казахского народа, обзор экономической ситуации, призыв к сельскохозяйственной деятельности и многое другое.
– Но ведь была ещё и общественно-политическая сторона жизни Мухтара Ауэзова. Чем же он занимался в то время?
– Можно сказать, всем. Причём, если сравнивать с сегодняшним днем, он в какой-то период был самым настоящим «акимом обширной области», поскольку являлся председателем Губисполкома, который управлял делами пяти обширных уездов. Интересный случай из его политической практики: в советское время он отпускал на три дня (!) всех служащих и рабочих для празднования Курбан айта. Вообще, он управлял губернией сообразно с собственными взглядами и убеждениями, которые, по всей видимости, не совпадали с постулатами советской власти. Ведь недаром в середине 1920-х годов он, находясь по делам в Оренбурге, в сердцах бросает на стол партбилет и уезжает учительствовать в лесной техникум в Ташкенте. И уже оттуда, через два года – в Ленинград, где поступает в университет студентом-слушателем.
– Какими же качествами обладал он в роли общественного и политического деятеля?
– Вне всякого сомнения, Ауэзов был лидером, за которым люди шли и которому верили. После установления советской власти в городе его приняли на работу в революционный комитет, чтобы помочь наладить новую жизнь. Он ездил по отдалённым аулам, призывал сограждан учиться, отдавать детей в школы, призывал молодёжь постигать знания, для чего открывались курсы ликбеза, рабочие факультеты, курсы ликвидации безграмотности среди женщин. И во всём этом активное участие принимал Мухтар Ауэзов.
В декабре 1920 года его утверждают членом совета нарсуда и заведующим киргизской секции Совнарсуда. В августе 1921 года он председательствует в Семипалатинском губернском управлении по эвакуации, которое занималось отправкой на родину бывших военнопленных Австро-Германской армии. Одновременно был председателем ещё одной комиссии по оказанию помощи голодающим Поволжья. И это далеко не весь список его политической и общественной нагрузки в те годы.
Параллельно работает преподавателем в родной учительской семинарии, которая стала носить название Кирпедтехникум. Здесь он стал учителем Алькея Маргулана. И по его воспоминаниям, Мухтар Ауэзов был на редкость строгим учителем, редко ставящим студентам отличные оценки. Но зато Мухтар Ауэзов умел оценить потенциал своих учеников, быть для них настоящим другом и наставником. С Маргуланом, кстати, они дружили всю жизнь.
Его энергии хватало на всё. Молодой, деятельный, талантливый Мухтар Ауэзов всего себя отдавал работе, заботе о своём народе, о людях, которые жили рядом с ним. Именно в Семипалатинске прошёл отличную школу жизни, получил первые навыки работы в писательской и общественной жизни, которые развивал в последующие годы. Здесь он обрёл те крылья, которые вознесли его ввысь, обрёл смысл своей жизни, нашёл свой путь.
– Спасибо за интервью!
